источник: s5o.ru

Вадим Кораблев записал историю безумного трансфера.

В 2006-м «Крылья Советов» подписали двух игроков из КНДР, а в мае 2008-го нашу лигу обсуждали главные мировые медиа – причем не только спортивные, а даже такие, как New York Times, Bild и Newsweek. За две минуты до конца матча «Крылья Советов» – «Амкар» Леонид Слуцкий, тренировавший самарцев, выпустил полузащитника из КНДР Цоя Мин Хо – при том, что на поле уже был южнокорейский защитник О Бом Сок. Так просто «Крылья» вошли в историю: впервые за одну команду сыграли футболисты из КНДР и Южной Кореи, за 11 лет уникальный сюжет не повторился нигде в мире.

Привезти Цоя Мин Хо в Россию придумал Арнольд Эпштейн (он и организовал сделку) – спортивный журналист, который с 1995 года по 2016-й работал в пресс-службе «Крыльев Советов».

Ниже – его подробный и очень атмосферный рассказ про несколько поездок в КНДР и жизнь северокорейцев в Самаре.

источник: s5o.ru

Эпштейн написал, что «Крылья» хотят дружбы с КНДР, и передал письмо гиду в Пхеньяне. Ночью ему позвонили

«Все началось в 2005 году. В лиге был перерыв, показывали чемпионат мира U-17, и на меня большое впечатление произвела сборная КНДР. А я немного сдвинут на необычных странах, поэтому сразу заинтересовался этой командой. К тому же Северная Корея играла на большом турнире после огромного перерыва – спустя лет 12-13.

Меня удивило, что парни здорово выглядят (КНДР вышла из группы с Италией, США и Кот-д’Ивуаром, в четвертьфинале проиграла Бразилии в дополнительное время – Sports.ru), и это отложилось в голове. А в сентябре мне случайно подвернулась турпоездка в Пхеньян, о которой я мечтал всю жизнь. В четверг мы играли ответный матч с голландским АЗ в Кубке УЕФА, в воскресенье – со «Спартаком» в Москве, в понедельник вернулись в Самару, и я увидел, что в четверг есть тур в КНДР. Во вторник полетел в Москву и забросил паспорт в турагентство, в среду вернулся в Самару и сказал в клубе, что неделю меня не будет. Но еще написал письмо. Товарищу Ким Чен Иру (руководителю государства с 1994 года по 2011-й, сыну прошлого лидера Ким Ир Сена и отцу нынешнего – Ким Чен Ына – Sports.ru).

источник: s5o.ru

В письме был такой посыл: мы с замиранием сердца следили за сборной КНДР на юношеском чемпионате мира. Убедились, что под мудрым и чутким руководством Ким Чен Ира в стране развивается футбол, что мы готовы протянуть руку дружбы. Что в Самаре большая корейская диаспора, здесь чтут традиции, поэтому команда называется «Крылья Советов».

В общем, набор лабуды, которую помнил еще с детских времен.

Письмо подписал глава клуба, полковник Александр Барановский – для такой милитаризированной страны, как КНДР, это было особенно важно. Когда мы прилетели в Пхеньян, нас встретили гиды, которые на самом деле – сотрудники органов. Другие люди с иностранцами в КНДР не общаются. И я просто передал такому гиду письмо в целлофановом файлике.

Невероятно, но той же ночью мне позвонили из министерства спорта КНДР, задавали много вопросов по-русски: каких войск Барановский полковник, где расположена часть, сколько солдат в его подчинении, немножко спрашивали про футбол. До сих пор не понимаю, как я на все это отвечал, с учетом разницы во времени, кучи перелетов и впечатлений.

источник: s5o.ru

Спустя какое-то время в офис «Крыльев» пришел факс: КНДР подтвердила, что готова обсуждать переход. Факс был не из конкретного клуба, а из министерства спорта.

Я тогда даже не знал, кто именно нам нужен. Нужно было ехать и выбирать.

Цоя Мин Хо хотел просмотреть мадридский «Реал». Эпштейн видел документ из клуба, на который в КНДР не ответили

Я еще раз поехал в КНДР – вместе с Омари Тетрадзе, который тогда работал в тренерском штабе, и главным по селекции Авалу Шамхановым. Это уже была официальная поездка, мероприятие мы назвали «Визит футбольной дружбы», выпустили вымпелы, сняли видео про Самару, где город был очень похож на Пхеньян. Даже учли, что после каждой фразы в этом ролике должна быть пауза для переводчика.

Нас возили в национальный тренировочный центр, где все северокорейские ведущие команды играли только для нас. Поскольку футбол там очень суматошный и вдобавок игроки несильно отличались друг от друга, тяжело было понять, кто получше, кто похуже. Мы думали, все будут носиться, и нам пригодится какой-нибудь крайний защитник, но оказалось, что флангами они особо не играли – такой дворовой футбол без тактики. Пришлось схитрить.

На чемпионате мира U-17 лучшим полузащитником стал Цой Мин Хо. Я своими глазами видел факс из мадридского «Реала»: клуб просил прислать Цоя на просмотр. Но корейцы на этот факс даже не ответили, это не их уровень – какой-то королевский клуб без военного фундамента и внятной идеологии. Вот когда мы написали, что командой «Крылья Советов» руководит полковник, – это да, очень весомо. Поэтому деньги во время переговоров вообще не обсуждались.

источник: s5o.ru

Так что при выборе игрока мы ориентировались на этот факс. Помню, Авалу Шамханов сидит и вдруг задумчиво произносит: «Ну ведь должен же я хоть раз в жизни ######## [увести] игрока у «Реала». Так и была решена судьба Цоя на ближайшие два года.

Вряд ли кто-то помнит, но с ним в команду пришел еще один северокореец, который почти сразу уехал, – Ли Кван Мен. Его мы взяли методом научного тыка. Из ребят, которых мы видели, никто не выделялся, но Омари Тетрадзе сказал, что в нем что-то есть.

Эпштейн трижды был в КНДР: в аэропорту забирали мобильный, в магазинах одна морская капуста, за иностранцами следят даже дети
Я был в 54 странах, но по остроте ощущений с КНДР ничего не сравнится. Ты можешь почувствовать себя американцем, который попал в Москву в 1975 году. Турпоездку собрали по поводу празднования 60-летия Трудовой партии КНДР. Корейцы организовали для россиян 4 чартера из Москвы, чтобы похвастаться достижениями. А вообще в то время в Пхеньян летали всего три рейса в неделю – два из Пекина и один из Владивостока.

источник: s5o.ru

В том же чартере было много студентов из Института стран Азии и Африки, и они-то вообще не поняли, куда попали – казино нет, телок нет, никуда нельзя. А мне, человеку с советским прошлым, было очень интересно.

Обработка началась еще в полете. Почти все авиакомпании в мире похожи друг на друга, сервис одинаковый. И только две сильно выделяются.

Первая – авиалинии Пакистана. Там стюарды хлопают пассажиров по плечу, предлагают поменять деньги – обстановка как на базаре.

Вторая – авиалинии КНДР. Прежде чем рассказать, как пристегивать ремни, нам сообщили, что мы летим в самую передовую страну на самом лучшем самолете (это был Ил-62, первый советский турбореактивный самолет, который эксплуатируют только КНДР и ВВС России – Sports.ru). А когда разносили воду, сказали, что сейчас вы можете прикоснуться к хрустальному сердцу нашей родины. Стюардессы ходили с каменными лицами, из напитков вечером был только чай, утром – только кофе.

В аэропорту у нас забрали мобильные телефоны и отдали только на вылете. Говорили, что у них нет нормальной мобильной связи, но самом деле она, конечно, была: гиды несколько раз уходили за угол и говорили с вышестоящими товарищами по телефону.

В КНДР повсюду возникают уникальные ситуации. Каждая история в отдельности кажется малозначимой, но в совокупности дает немыслимую картину. Троллейбус забуксовал на перекрестке, и пассажиры в одинаковых куртках серо-черного цвета вышли его толкать. Постоянная слежка. В ресторане выступает певица и категорически отказывается от денег, ведь на корейских купюрах написано: «Мы никому не завидуем».

источник: s5o.ru

Менять деньги на местные там нельзя – только в качестве сувениров. Даже жетоны метро не подлежат вывозу. Но если что-то нельзя – обязательно хочется. Поэтому несколько у меня осталось на память.

Впрочем, страшно в КНДР быть не может. За собственную безопасность там беспокоиться нет никакого смысла – преступность по отношению к иностранцам равна нулю. Был только жуткий момент, когда нас повезли в ресторан в местной телебашне. Мы проезжали несколько кордонов с охраной, и там разминались солдатики, скандируя что-то явно патриотическое. Это не было пунктом распорядка дня, им это доставляло удовольствие – в темноте, с неимоверной энергетикой. Настоящие зомби.

В том же ресторане я помню наш разговор с гидом. Он сказал, что сюда могут прийти все желающие – [говорил] явно по какой-то методичке. Я, конечно, не стал иронизировать после всех этих кордонов и проверок, просто отметил, что здесь как раз очень недорого. И он вдруг продолжил: «Very expensive in future» («Очень дорого в будущем»). Что он имел в виду, какое будущее и когда оно должно наступить, узнать не удалось – до сих пор жалею, что разговор тут же ушел куда-то в сторону.

источник: s5o.ru

В первой поездке посмотреть нетуристические места не удавалось, хотя у студентов поехала крыша, они убегали гулять, заходили в подъезды и чуть ли не в квартиры – в КНДР не запирают двери. Помните, я говорил, что организовали 4 чартера? Два последних отменили как раз потому, что ребята вели себя не так, как нужно.

Больше свободы было в следующие две поездки. Зная, что в Пхеньяне не будет интернета, я заранее написал все новости про визит дружбы для клубного сайта. Когда они начали выходить, их прочитали люди из посольства России в КНДР. Там было не так много мест, куда селят иностранцев, и посольские нашли нас в одном из отелей: просто позвонить и узнать, где мы, было невозможно – выхода в город у телефона в посольстве не было. И в Россию, кстати, дозвониться было почти нереально: сначала надо было позвонить на единый коммутатор с кучей единичек в номере, но там почти никто не говорил ни на каких языках.

Корейцев бесило, что нас кто-то увез, но они ничего не могли сделать – ребята из посольства немного повозили нас по настоящему городу, только предупреждали, где можно фотографировать, а где лучше не стоит. Была такая сцена: узкая улица, впереди нас на велосипеде едет дед, у него за спиной какой-то сноп сена. Мы никак не могли его объехать, сигналили, кричали, но не помогало. Когда приблизились к развилке, наш шофер показал ему кулак, и я обратил внимание, что на обочине стоит мальчик в пионерском галстуке и что-то записывает в блокнот. Думаю, он записал номер машины. Посольские говорили, что даже без гидов за тобой все следят.

Мы были в настоящих магазинах – не для туристов. Я помню эти магазины из советских времен. Те же витрины, те же весы. Какая-то череда банок с морской капустой. У нас еще был магазин напротив гостиницы, и мы видели, как люди выстраиваются туда в очереди и выходят с одинаковыми целлофановыми пакетами.

С обычными людьми там общаться нереально: первый барьер – языковой, второй – к тебе никого не допускают. Помню, к нам навстречу шли две маленькие девчушки, у одной на руках была собачка – такая же как у меня в Самаре. Как только я начал доставать фотик, девочки развернулись и убежали. То есть они и сами от тебя шарахаются.

источник: s5o.ru

Из КНДР я привез двухтомник официальной биографии Ким Чен Ира, перепечатывал его у себя в LiveJournal. Это было самое смешное чтиво, которое только можно представить. Я уже давно стараюсь не смотреть российское телевидение, но такое ощущение, что сейчас риторика федеральных каналов уже не сильно отличается от северокорейской. Полеты со стерхами, 10 шайб в одном матче – все это очень похоже на подвиги Ким Чен Ира из этой книги. Например, там есть красочный эпизод, как в сорок каком-то к товарищу Ким Ир Сену пришел советский генерал, но заботливый 4-летний Ким Чен Ир встал у него на пути и сказал: папа сейчас отдыхает, приходите позже.

Через 2 недели после трансфера Цоя и Ли КНДР выиграла чемпионат мира среди девчонок, который проходил в России. Мне позвонили из «Россиянки» – главного женского клуба на тот момент – и тоже попросили организовать какой-нибудь переход. Так что следующий «Визит футбольной дружбы» уже касался девчонок: все было по той же схеме, только они играли исключительно для нас уже на стадионе имени Ким Ир Сена, который вмещает больше ста тысяч зрителей. Это был февраль, и вместо теплых курток у девчонок из армейских команд были самые обычные гимнастерки.

Правда, трансфер в «Россиянку» не сложился – нам всех опять отдавали бесплатно, кроме сборниц, но тут в клубе поменялись люди, отвечающие за селекцию, и они предпочли покупать игроков за деньги. Не из КНДР.

С футболистами из КНДР приехал непростой переводчик. Цою платили порядка 10 тысяч рублей

Разумеется, этих ребят из КНДР не отпустили бы в другую страну без сопровождения, поэтому с ними был товарищ Чен – переводчик с более широкими функциями. Видно было, когда он не только переводил, но и говорил от себя. Но русский он действительно знал хорошо, на уровне некоторых телекомментаторов. Говорил, что учился в Киеве в институте физкультуры.

Мы как-то летели на сборы в Турцию, а ему с первого раза не дали визу – видимо, проходил по каким-то разнарядкам. Надо быть очень непростым человеком, чтобы не получить визу в Турцию.

Меня не было рядом, когда футболисты впервые увидели Россию. «Крылья» играли во Владивостоке, и я предложил корейцам: довезите ребят до границы, мы их там подхватим и возьмем в чартер с командой. Для них это было что-то запредельное – будто я предложил пройти по минному полю. В итоге они чуть позже прилетели в Москву, а мы как раз на следующий день играли там со «Спартаком». Я их забрал из посольства, свозил на стадион. На следующий день они с нами улетели в Самару.

Оба ходили в белых брючках и белых рубашечках, где был значок Ким Ир Сена – такой невозможно достать иностранцу, нам дарили похожие, но именно эти могут носить только свои.

Помню их глаза, когда мы впервые поехали гулять по городу, и зашли в магазин adidas. Ребятам больше вообще ничего не было нужно – залипли там очень надолго. Товарищ Чен, правда, сказал мне, что в КНДР есть то же самое и дешевле, но судя по реакции пацанов, – это не совсем так.

источник: s5o.ru

Никаких денег за трансфер «Крылья» не платили: клуб потратился только на поездку, вымпелы, фильм и проживание товарища Чена. Не помню точных цифр, но, по-моему, зарплаты у них были копеечные – чуть ли не 10 тысяч рублей. Жили они на базе и питались за счет клуба. Люди злословили, что Чен все деньги у Цоя забирал.

Ли Кван Мен уехал рано, хотя в дубле оба были лучшими. Зимой они всей компанией улетели, а вернулись только Цой и Чен. Нам сказали, что Ли Кван Мен болен. Мы попытались что-то возразить, но вот что тут скажешь? Думаю, он что-нибудь неблагонадежное сказал про Россию – что-то слишком хорошее. Вот и остался.

Цой жил вместе с переводчиком – в мансарде на базе. У них была комната чуть меньше, чем у других. Без телевизора, они не смотрели. А так, обычная комнатушка, не помню, чтобы у них были вещи, напоминающие о КНДР. Кто-то в клубе говорил, что у Цоя была гитара, будто он играл на ней гимн КНДР (об этом писал американский журнал Newsweek, его журналисты приезжали в Самару – Sports.ru), но гитары я у него никогда не видел. Подтвердить не могу. Сколько летали, я не заметил у него каких-то увлечений, он даже на девчонок особо не засматривался.

Футболисты активно троллили товарища Чена. Он был очень исполнительным и всегда первым приводил Цоя на тренировку. Помню, КНДР запустила куда-то ракеты, и игроки, проходившие мимо Чена, по очереди говорили: «Ну и нахера вы это сделали?». Подходит, кажется, Давид Муджири, спрашивает: «Ну и что за херню вы сегодня затеяли?». А Чен ему гордо отвечает: «Вчера».

Цоя воспринимали нормально, потому что он хорошо играл в футбол. Но особо с ним никто не общался, мешал еще и языковой барьер. Хотя была одна необычная история.

источник: s5o.ru

Мы куда-то летели, и я объяснял, что за страна КНДР словенскому защитнику Филековичу – он мало играл, но был классным парнем, всем интересовался. И вот я ему по-английски объясняю, что такое Чучхе (официальная идеология северокорейского режима), а он не понимает. Я начал называть слово по буквам и запутался. И вдруг Цой, который сидел через проход, неожиданно повернулся и выдал слово по буквам почти как носитель языка. Ни до, ни после этого я не видел, чтобы он хоть слово произнес по-английски.

Цой и Чен вообще никуда не ходили, ничего не покупали. Однажды мы заметили, что футболист какой-то вяленький – хотя идеально соблюдал режим. Вдруг вахтерши рассказали, что переводчик с Цоем каждое утро бегают по два часа. Чена вздрючили за это, напомнили, что он вообще-то не тренер, но он ответил, что каждый футболист должен больше бегать.

В 2007-м наш дубль играл в Ростове, после матча началась жесткая драка, в которой участвовали все, кроме корейцев: Чен взял Цоя за руку и увел в раздевалку. Потом я говорю Чену: «Это же как-то неправильно, ты сам должен был отметелить весь этот «Ростов». А он на полном серьезе отвечает: «Я бы отметелил «Ростов» в двух случаях: если бы была угроза моей безопасности, либо безопасности моей Родины».

Цой совсем не общался с парнем из Южной Кореи

О Бом Сок пришел в 2008-м, не помню, чтобы они разговаривали. Но когда Цой вышел против «Амкара», О Бом первым поприветствовал его на поле. Южнокореец был совсем другой: с ноутбуком, говорил по-английски, дружил с другими игроками. И переводчик у него был такой же, как мы. Образно говоря, вопросы объединения родины его тоже очень волновали, но все же не так сильно, как дороговизна самарских проституток.

Цой сыграл в основе против «Камаза» (0:1) в Кубке в 2007-м – при Сергее Оборине. А в чемпионате вышел всего однажды – как раз против «Амкара». Спасибо Слуцкому за эти 2 минуты в конце матча, они были очень важны. Слуцкий вообще творческий человек, и ему вся эта история была по кайфу. Когда он еще работал в «Москве», в каком-то интервью говорил, что тоже очень хочет побывать в КНДР.

источник: s5o.ru

Евгений Савин – про Цоя и Сока, с которыми играл в сезоне-2008:

«Я вообще ничего не помню про Цоя. Вот он вроде был, но в то же время отсутствовал. Ни с кем даже не общался.

А вот Сок – очень классный пацан, мы его везде с собой брали. Хорошо помню, что на теориях Слуцкий все время ловил меня, Влада Игнатьева и О Бом Сока, просто убивал нас.

О Бом Сок

В 2010-м О Бом Сок поехал на чемпионат мира и играл против Месси – Аргентина выиграла 4:1. Мы тогда были на сборах, и позвонили Соку по скайпу с Ванькой Тарановым. Спрашиваем: ну что, как там Месси?! А он немного говорил по-русски и ответил: «Месси – ооочень-ооочень быстрый».

Я, кстати, собираюсь в Южную Корею. Возможно, там с ним увижусь».

В 2008-м Цой и Чен улетели домой во время летней паузы. И не вернулись: в КНДР сказали, что Цой травмировался

В межсезонье корейцы как всегда уехали домой и вернулись только за три дня до конца сборов. Такое происходило постоянно. Слуцкому, кстати, Цой очень нравился, он хотел его наигрывать в основе, но говорил: вот как я могу им заниматься, если не понимаю, когда его заберут, а когда вернут.

Последняя игра перед летним перерывом была с «Москвой». Чен, который, видимо, что-то знал или чувствовал, настойчиво говорил мне: пишите письма, чтобы мы вернулись. Я, конечно, так и сделал: написал про новую страницу в истории отношений двух стран, про то, что Цой будет флагманом для всей северокорейской молодежи и все такое.

Но они не вернулись. В посольстве сказали, что Цой получил какую-то травму. Да просто не выпустили больше.

Мы пытались ссылаться на правила ФИФА, на возможные санкции, но они отвечали одно: надеемся, до этого не дойдет. Когда мы в клубе это обсуждали, поняли, что никакие санкции им не страшны: они ведь могут сказать, что он, например, погиб.

И никто не узнает правду».

***

После «Крыльев» Цой Мин Хо поиграл за северокорейские «Пхеньян» и «Кенггонгоп», а в 2016-м переехал в чемпионат Камбоджи, где стал суперзвездой главной лиги: 44 гола в 40 матчах за команду Министерства обороны и 9 мячей в 12 играх за клуб «Висакха», где он бегает до сих пор.

В фейсбуке со странички команды мне написали, что Цой продолжает за нее играть, но, когда я попытался уточнить статистику и спросить про его настроение, никто не ответил.

Верим, что Цой по-прежнему самый счастливый человек в мире.

***