По опросам Hong Kong Public Research Institute, на которые ссылается, помимо прочих, британское издание The Economist, более 60 процентов жителей Гонконга в возрасте от 19 до 39-ти, считают себя не китайцами, а именно «гонконгцами».
Более того: западные СМИ указывают, что взрывной рост популярности этой «некитайской» региональной идентичности произошел в основном за последние пять лет, начиная с массовых беспорядков 2014 года. Возможно, этот феномен (в том случае, если опросы Hong Kong Public Research Institute действительно отражают реальность) связан с успешной работой именно западной пропаганды, которая внятно объяснила как минимум части гонконгской молодежи, что они — не китайцы, а совсем-совсем особенные представители другой национальности или другой культуры. И что пребывание под управлением британской короны наделило эту территорию правом и возможностью быть какой-то отдельной страной. Это странно, особенно если учитывать, что те, кто действительно успел пожить в колонии под названием «Британский Гонконг», то есть нынешние гонконгские старики и граждане «за 40», вообще-то массово считали и считают себя китайцами. Кстати, в контексте масштабных беспорядков в этой проблемной провинции наших китайских соседей России стоит уяснить для себя важный урок: сегодняшняя любовь наших западных оппонентов (и некоторых российских политических активистов) к пестованию «региональных идентичностей» и «региональных патриотизмов» — это попытка создать завтрашние условия для того, чтобы устроить «русские Гонконги». Там, где удастся.
Описывая принятые конгрессом антикитайские законопроекты, агентство Associated Press обращает внимание на выступление лидера демократического большинства в нижней палате американского парламента: «Нэнси Пелоси сказала, что храбрость молодых протестующих в Гонконге противоречит „трусливому правительству, которое отказывается уважать верховенство закона“, и принципу „Одна страна, две системы“, который должен был обеспечить плавный политический переход после того, как бывшая британская колония была возвращена в Китай в 1997 году.»
По большому счету, руководству КНР посылается сигнал о том, что условия, на которых Гонконг был возвращен на родину, не были выполнены и США посему имеют полное право наказывать за их несоблюдение.
Это желание наказать Китай и постепенно «отделить» от него Гонконг становится вдвойне очевидным, если учесть, что, помимо санкций, в конгрессе была принята специальная резолюция, которая объясняет логику конгрессменов. Как сообщает BBC, «законодатели также одобрили необязательную резолюцию, признающую отношения Гонконга с Соединенными Штатами и осуждающую „вмешательство“ Пекина.»
Только наличием у вашингтонских политиков какого-то особо острого чувства американской исключительности можно объяснить ту невероятную наглость, которая позволяет им осуждать Пекин за вмешательство в дела китайского региона и при этом выставлять ему же какие-то условия и претензии по поводу процесса возвращения британской (а не американской) колонии.
Впрочем, их тоже можно понять: судя по флагам США, которые являются главным атрибутом участников гонконгских беспорядков, хоровому пению гимна США и митингам у американского консульства с лозунгами «Трамп, помоги!», в Гонконге часть населения (особенно молодежи) чувствуют себя заодно подданными США. И, возможно, даже без пяти минут американцами.
При этом китайское руководство проявляет похвальную сдержанность. Даже возникает ощущение, что протестующим и сепаратистам дается возможность как следует самим себя высечь. Дело в том, что гонконгская исключительность, высокие зарплаты, доступность хорошей работы, а также интерес к городу по-настоящему крупных транснациональных компаний — все это существует только из-за того, что Гонконг — это традиционные «финансовые ворота в Китай», которыми остальной мир привык пользоваться еще с конца прошлого века.
Сегодня, когда китайская «материковая» экономика уже не так нуждается в этих специализированных «воротах», единственное, чего добьются организаторы беспорядков, — это того, что большая часть финансовых потоков, причем вместе с высокооплачиваемыми экспатами, торговлей деривативами и акциями (в основном китайскими) и всеми остальными приятными и прибыльными особенностями Гонконга, просто уйдет другим китайским городам. Экономика самой автономии уже в рецессии, бизнесы закрываются, рестораны закрываются, туристы обходят город стороной, а владельцы дорогих бутиков и эксклюзивных магазинов (в которых зачастую работают сами молодые сепаратисты) терпят колоссальные убытки.
Молодежь, которая надеется, что Китай «накажут» через лишение Гонконга экспортных привилегий при торговле с США (такая возможность предусмотрена в одном из законопроектов), не понимает, что в этом случае город останется без денег, а они сами — без работы. К сожалению, практика показывает, что объяснять желающим «организовать Майдан и убежать на Запад» экономические последствия их действий — абсолютно бесполезное занятие.
Но есть и позитивный аспект: глупости тех, кто готов сжечь свой город или страну ради того, чтобы почувствовать себя «настоящими европейцами или американцами», могут служить важным предостережением для тех, кто все-таки умеет думать своей головой.
