По словам Хазина, сравнивать напрямую пенсии во Франции и России нельзя в силу разных экономических показателей и не только.

«На самом деле, что у нас низкая производительность труда — это враньё. Но если мы хотим пенсии, как во Франции, то может быть. Но при этом надо учесть, что это совершенно другая жизнь. Потому что для России инфраструктура куда более критично важна. То есть, если во Франции отопительный сезон длится две недели, если вообще он существует, то у нас, если шесть месяцев нет тепла, то люди умирают, тупо. Но это нигде не учитывается — что в нашей стране пенсия не может быть ниже стоимости критически важной инфраструктуры. ЖКХ, чисто коммерчески, этот вопрос абсолютно игнорирует. Они хотят получать деньги. Ну, вот и всё», — поясняет Хазин.

На вопрос, могут ли пенсии в России достигнуть 36 тысяч рублей, Хазин заметил, что «считать надо аккуратно», но проблема, собственно говоря, даже не в этом.

«Проблема наша состоит в том, что правительству неинтересны эти люди. Понимаете, они ничего не платят, с них ничего нельзя получить. Поэтому основная задача – выбить из них все деньги, которые им даёт государство. Точка. То есть фактически что делает государство? Оно рассматривает эту ситуацию так: мы выдаем пенсионерам деньги, которые они платят коммерческим структурам. Ну, как бы мы хотим минимизировать этот налог в пользу коммерческих структур от государства. То, что там в промежутке люди живые – это их не волнует. Как там сказали Гайдар с Чубайсом: если вымрет 30 миллионов — они не вписались в рынок. По мнению нашего правительства, любой пенсионер самим фактом своего существования не вписан в рынок. Всё», — отрезал Хазин.

Он ещё раз подчеркнул, что сравнивать уровень жизни во Франции и России очень трудно. К примеру, в европейской республике фактически нет здравоохранения, а в России оно было.

«Сейчас оно, конечно, ликвидируется постепенно. Но, самое главное, оно коммерциализируется. То есть фактически что говорит государство? Оно говорит: пенсионеры медицинскую помощь получать не должны. Потому что у нас нет денег на содержание медицинской инфраструктуры», — считает Хазин.