Смерть Маннергейма во время войны была бы катастрофой, так как руководство военными действиями было практически полностью сосредоточено в его руках.

источник: img.yle.fi

Известно, что президент Рюти (слева) был готов принять обязанности Маннергейма в случае его смерти. Также министру обороны Рудольфу Валдену (в центре) отводили эту роль. Фото: SA-kuva

1943 год выдался тяжелым для верховного главнокомандующего армии Финляндии К.Г.Э. Маннергейма. В течение одного года он дважды оказывался при смерти. Его жизни, однако, угрожали не вражеские бомбы или диверсанты, а банальная простуда.

1 апреля 1943 года состояние Маннергейма быстро ухудшается, и симптомы указывают на воспаление легких. Лекарства, однако, подействовали, и угроза для жизни миновала.

В ноябре того же года Маннергейм посетил Ханко и Драгсвик для осмотра оборонительных сооружений и снова простудился. Температура поднялась до 39 градусов, и в ставке в Миккели царила крайняя обеспокоенность. Личный врач Маннергейм, Лаури Калая, оценивал шансы Маннергейма выжить как двадцать против восьмидесяти.

В ставке Маннергейм был превыше всех

Приведенная выше информация содержится в новой книге профессора Военной Академии Микко Карьялайнена"Ставка Маннергейма. Штаб военного времени 1918-1944" (Mannerheimin päämaja. Sodanajan johtoesikunta 1918 — 1944) посвященной деятельности Маннергейма во время войн XX века: Гражданской войны 1918 года, Зимней войны 1939-1940, Войны-продолжения 1941-1944 и Лапландской войны 1945 гг. Это первое целостное исследование на эту тему в финской историографии.

В начале Зимней войны в ставке, расположенной в городе Миккели, работало свыше 300 человек, среди них как военные, так и гражданские лица. Генералов в ставке было девять. Однако один из них был выше других.

— В отсутствие Маннергейма важные решения не принимались. Будь то призыв в действующую армию новых поколений резервистов, или перемещение войск на фронте, везде нужна была подпись самого Маннергейма, — говорит Карьялайнен.

В то же время он напоминает, что война – не театр одного человека.

— С точки зрения ведения войны Маннергейм был заменим. Имелись профессионалы, которые могли двигать танковыми дивизиями или составлять план операций. Но в руководстве военными действиями в целом Маннергейму не было замены.

Роли в ставке были распределены еще до начала Зимней войны. Ставка делилась на секции, которые имели каждая своего руководителя. Однако непосредственно в своем кругу Маннергейм распределял роли авторитарно. В свое ближайшее окружение Маннергейм подбирал знакомых офицеров. Так он действовал уже во время гражданской войны.

Авторитет Маннергейма как верховного главнокомандующего был во время войны бесспорным. Его решения не ставились под сомнение, хотя в начале Зимней войны оперативный отдел ставки пытался выразить мнение, отдельное от мнения верховного главнокомандующего. Однако чем дольше продолжалась война, тем реже такое происходило, говорит Карьялайнен.

источник: img.yle.fi

Миккели как город, где находилась ставка, подвергался массированным бомбардировкам во время Зимней войны. Место ночлега Маннергейма, отель Сеурахуоне, был уничтожен во время одного из налетов советской авиации. Фото: Mikkelin kaupungin museoiden kuvakokoelma.

Беззащитная ставка

Миккели служил местом расположения ставки во всех войнах прошлого века: оттуда руководили белой армией во время гражданской войны 1918 года, а также финской армией во время Зимней войны, Войны-продолжения и Лапландской войны.

Одним из преимуществ Миккели было обилие гранита. Перед началом Зимней войны рассматривалась возможность размещения ставки в Пиексямяки, однако в городе не было достаточно большой скалы, в которой могли бы вырубить укрытие.

По словам Карьялайнена, ставка, в отличие от армии, была осенью 1939 года хорошо подготовлена на случай войны. 30 ноября 1939 года, когда развязались военные действия, все было готово за несколько дней. За исключением укрытия в скале. Горные работы начались в 1939 году, и помещения были готовы только к лету 1940 года, когда война уже закончилась.

Следовательно, во время Зимней войны Маннергейм и другие высшие офицеры были практически беззащитны: ставка располагалась в обычной школе в Миккели, а не в бункере, как, например, у Гитлера.

В ставке хорошо понимали, какая опасность им угрожает, и поэтому в городе усилили противовоздушную оборону. Но, несмотря на это, город подвергался жесточайшим бомбардировкам. Здание школы осталось целым и невредимым, но, например, место ночлега Маннергейма, отель Seurahuone, было уничтожено советскими бомбами.

Знали ли в Советском Союзе, что ставка находится в Миккели? Предпринимались ли сознательные попытки парализовать оперативное военное руководство?

— То, что бомбили Миккели, может на это указывать. Но, с другой стороны, бомбили же и другие города, Куопио, Лахти, Хейнола, — говорит Карьялайнен.

Убить Маннергейма не смогли, но из-за бомбардировок высших офицеров ставки разместили по разным усадьбам в сельской местности вокруг Миккели.

— Это оказало негативное влияние на деятельность ставки, так как стало труднее поддерживать связь.

источник: img.yle.fi

Групповое фото членов ставки в день окончания Зимней войны 13.3.1940 года. Маннергейма нет, он лежал на больничной койке. Фото: SA-kuva

Итог войны является результатом многих составляющих, в которых и случайность играет свою роль. Что касается Зимней войны и Войны-продолжения, случайностью является то, что Маннергейм болел в подходящее время.

Маннергейм был болен практически в каждую военную зиму, иногда – по нескольку раз. Его мучили подагра, ревматизм, воспаление зубных каналов и сыпь. Чаще всего, однако, он оказывался в постели из-за гриппа и простуды.

За состоянием здоровья Маннергейма следили не только в ставке, но и за ее пределами. Например, немецкий офицер связи Валдемар Эрфурт охотно общался с личным врачом Маннергейма, чтобы быть в курсе всех изменений в его здоровье. Вердикт высокопоставленного немецкого офицера о состоянии дел в ставке в отсутствии Маннергейма был прямолинейным: решения не принимаютя.

Если это было так, то болезнь Маннергейма, например, летом 1944 года, во время массированного наступления Красной армии, могла оказаться роковой.

— О здоровье Маннергейма писали много. Я рассматриваю этот вопрос с точки зрения ставки. Болезни Маннергейма носили цикличный характер: он болел зимой, а летом его состояние улучшалось. Если привязать это к военным действиям, то он был в порядке, когда в нем нуждались больше всего.

источник: img.yle.fi

Начальник Генерального штаба Эрик Хейнрикс изучает карту вместе с Маннергеймом. По иерархии он – второй человек в командной цепочке. Фото: SA-kuva

Единственным критическим моментом была последняя неделя Зимней войны. Армия воевала на выживание, а в это время Маннергейм и большая часть сотрудников слегли от гриппа. Про события последней недели войны в ставке имеется мало документальных свидетельств. По словам Карьялайнена, ситуация, однако, находилась под контролем.

— Речь шла о таком коротком периоде, что он не оказывал значительного влияния на дееспособность ставки.

А если бы Маннергейм выбыл из игры? Кто занял бы его место?

Документов о заместителе Маннергейма практически нет. По командной цепочке его место занял бы начальник Генерального штаба Эрик Хейнрикс.

— Он наверняка мог бы руководить военными операциями, но мог бы он руководить войной в целом? Вот в чем вопрос, — говорит Карьялайнен.

Имеются версии, что место Маннергейма мог бы занять тогдашний министр обороны Рудольф Валден или президент Ристо Рюти.

— Известно, что летом 1944 года, во время массированного наступления Красной армии, президент Рюти вел беседы, в которых он заявил о готовности выехать в Миккели и занять место Маннергейма, если бы того не стало.