Сюжет необъявленной газовой войны между украинским «Нафтогазом» и российским «Газпромом» дополнился неожиданным фактом.

Исполнительный директор «Нафтогаза» Юрий Витренко, еще недавно шутивший о «затерявшейся корреспонденции» российской компании, на которую он не собирается отвечать, направил ответ на письмо «Газпрома» недельной давности. В нем Витренко впервые за год конструктивно разобрал предложения «Газпрома» и фактически согласился с ними. В частности, заявил Витренко, Украина может заключить договор по транзиту российского газа на один год, но условия должны «соответствовать европейским правилам».

Что же стало причиной столь резкой смены позиции руководства «Нафтогаза»? Ведь совсем недавно украинская сторона в лице главы Минэнерго Алексея Оржеля называла предложения «Газпрома» о краткосрочном контракте абсолютно неприемлемыми. И более того, хотела обсуждать лишь долгосрочный контракт, с фиксацией немалых минимальных объемов и попутным удовлетворением всех претензий «Нафтогаза» к российской компании, которые оценивались в невообразимые 22 миллиарда долларов.

Есть ли в этом демарше Киева какой-то хитрый «план перемоги», или мы наблюдаем окончательную «зраду», о которой завтра будут надрывно кричать все СМИ «незалежной»? В вопросе разбирался корреспондент Федерального агентства новостей.

Романсы финансов

Как рассказывало ФАН в первой части расследования, украинский «Нафтогаз» в 2019 году почувствовал явную неуверенность в финансовом плане. За последние полгода компания заняла по грабительские 7–8% годовых около 1,5 млрд долларов США. Если учесть, что ставка LIBOR/EUROLIBOR на американскую валюту в этот период составляла около 2%, а на евро и вовсе была околонулевой, то можно понять, что заимствования в этих валютах для «Нафтогаза» были практически вынужденными — за заемные деньги пришлось переплачивать 5–6%.

Таким образом, заявления «Нафтогаза» о «реструктуризации» и «удешевлении» кредитов были пиаром и полуправдой. Дело в том, что внутриукраинский, гривневый рынок долговых обязательств почти полностью уничтожен Минфином, вздувшим ставки до 13–15% годовых своими бездумными заимствованиями облигаций системы ОВГЗ. Поэтому заимствования «Нафтогаза» на внутреннем рынке оказались бессмысленными: процентные ставки на нем приобрели явно спекулятивный характер, и в них отразились пессимистичные ожидания будущего Украины со стороны иностранных инвесторов.

В России похожая ситуация наблюдалась перед дефолтом 1998 года, когда пиковая доходность бумаг ГКО-ОФЗ достигала 60% годовых. ОВГЗ еще не дошли до такого уровня, однако обольщаться не стоит: даже в нынешнем виде «незалежная» ставка практически неподъемна для производственных проектов, и украинские компании не горят желанием занимать гривну на таких условиях.

Поэтому-то «Нафтогаз» и ищет заимствования за рубежом. Хотя и тут украинский Минфин подкидывает компании свинью, ведь ставки по ОВГЗ косвенно учитываются в оценке странового риска. В результате «Нафтогаз», как украинская компания, занимает доллары и евро не по ставкам, сравнимым с уровнем LIBOR/EUROLIBOR, а с процентным штрафом 5–6%. Так и получается, что «Нафтогазу» дают под 7–8% годовых в валюте, все честно.

Стоит учитывать и то, что у Украины сегодня нет никакого запаса прочности, который все-таки был у России в 1998 году. Напомним, что миссия Международного валютного фонда, завершившая 22 ноября свою недельную работу в «незалежной», уехала с полным нулем в активе переговоров, оставив такую же «баранку» Киеву.

«Команда специалистов МВФ провела конструктивные и плодотворные обсуждения с представителями власти Украины. Миссия МВФ отдала должное существенному прогрессу, который был достигнут в последние несколько месяцев на пути продвижения реформ и соблюдения взвешенной экономической политики», — завуалировано признал провал миссии глава фонда Рон ван Роден.

Без денег МВФ ситуация с бюджетом Украины на следующий год выглядит катастрофической. В этот базовый финансовый документ страны, который с помпой приняли задолго до конца календарного года, заложено без малого 40% на обслуживание и выплату внешнего долга, причем в первую очередь по пирамиде ОВГЗ. Закрывать этот провал в расходной части хотели в том числе и деньгами МВФ, которые правительство Алексея Гончарука умудрилось уже записать в «доходы» бюджета. Но денег нет.

Под требования МВФ на Украине уже свернули несколько социальных программ, за что президенту Владимиру Зеленскому и его партии «Слуга народа» приходится расплачиваться резким падением рейтинга. По требованиям же фонда бюджетный дефицит Украины не должен превышать 2% в 2020 году. Неимоверными усилиями это «почти перемогли»: дефицит бюджета уменьшили с 95,1 до 94,3 млрд гривен, а разницу достали из карманов самых незащищенных слоев населения. Но даже это не помогло — вышло 2,1% дефицита.

Впрочем, основная причина недовольства МВФ — отнюдь не бюджетный дефицит. Формально почти все требования фонда выполнены: объявлен свободный рынок земли, подписан закон о незаконном обогащении, НАБУ и ГБР получили самые широкие «антикоррупционные» полномочия по отжатию собственности у «невписавшихся в рынок». Население уже с 2020 года полностью переводится на рыночные газовые цены. А главное, запущен процесс расчленения «Нафтогаза», который позволит приватизировать его в нужные руки по частям.

Есть, впрочем, еще одно условие МВФ, которое команда Зеленского выполнить никак не может, даже под угрозой окончательной утраты шансов на кредит. Речь идет о принятии закона, который запретил бы возврат банков их прежним владельцам. Имеются в виду изменения в закон о Фонде гарантирования вкладов, смысл которых в том, что ликвидация банков-банкротов не может быть прекращена даже по решению суда.

«Мишень» этого закона вполне понятна — это Игорь Коломойский. Он уже вышел в украинских судах на финишную прямую по возврату себе «Приватбанка», который был национализирован в конце 2016 года по требованию МВФ. Пока что премьер Гончарук уверяет, что «Приватбанк» бывшим акционерам ни в коем случае не достанется. Однако мы прекрасно помним, что на прямой вопрос, будет ли «Приватбанк» возвращен Коломойскому, тогда еще кандидат Зеленский заявил: «Суд разберется».

Вот суды и разбираются — а «Приватбанк» день за днем плывет в руки Коломойского. И что в такой ситуации делать МВФ? Да только и заявлять: «Обсуждения плодотворные, прогресс существенный».

Но денег — нет.

Дойная корова «Укртрансгаз»

В такой безвыходной ситуации с украинскими финансами «Нафтогаз» становится последней надеждой «команды Зеленского». Конечно, эффективная продажа земли, морских портов, железнодорожного монополиста «Укрзализныци» и десятка остающихся в государственной собственности стратегических заводов могла бы на какое-то время поправить ситуацию. Но дело это небыстрое и хлопотное, а финансовый результат неочевиден.

Например, в собственности государства сегодня находится добрая половина сельхозземель, но для их корректного размежевания и подготовки к продаже придется учесть права тысяч сельских и городских общин, которые традиционно используют эти земли для сельскохозяйственной или иной деятельности.

А вот расчленение (анбандлинг, unbundling) «Нафтогаза» можно провести достаточно быстро, причем тут можно шантажировать и Россию, и Евросоюз — «Р» и «Е», сидящие на «трубе» с двух концов. Более того, исходя из ситуации с бюджетом Украины на 2020 год, «Нафтогаз» и вовсе оказывается спасительной палочкой-выручалочкой, деньгами от приватизации которого можно «заткнуть» недостачу кредита МВФ.

Впрочем, и здесь украинские власти поджидает неприятный сюрприз, хотя и весьма комичного толка: «Нафтогаз» за последние два года столь активно готовили к продаже, что в его балансе создали неустранимые перекосы!

Дело в том, что возможных европейских покупателей украинской «трубы» интересуют только транзитные мощности и отчасти — подземные хранилища газа. Этими активами «Нафтогаза» владеет его дочернее предприятие «Укртрансгаз». Так вот, под задачи приватизации все имущество «дочки» в 2015 году переоценили… в 23 раза — с 15 до 356 млрд гривен!

По итогам этой переоценки имущество «Укртрансгаза» стало стоить астрономические 15,5 млрд долларов, правда только на бумаге. Как там было? «Шахерезада Степановна?» — «Я готова!» — только в исполнении украинских бухгалтеров. Ждем-де иностранных инвесторов, активы переоценили, а трубы… да тоже раздвинули!

Однако проблема любой бухгалтерии в том, что она должна подсчитывать налоги. Именно этим и начал страдать «Укртрансгаз» с 2016 года. В итоге самый прибыльный актив «Нафтогаза» вот уже четвертый год является сугубо убыточным: при доходе около 50 млрд гривен в год чистый убыток «дочки» за 2018 год составил… 32,6 млрд гривен.

Да-да, сверхдоходный бизнес по транспортировке российского природного газа, который, по неоднократным заявлениям украинских политиков, приносит от 2 до 3 млрд долларов прибыли, для самого «Укртрансгаза» выливается в убыток в размере 1,2 млрд долларов!

При этом «Укртрансгазу» не хватает денег даже на налоги. В середине 2018 года его задолженность перед бюджетом составляла астрономическую сумму 55,4 млрд гривен, это около 2 млрд долларов. К концу прошлого года она снизилась, но незначительно, — до 39,3 млрд гривен (1,45 млрд долларов).

Подчеркнем, именно эту часть «Нафтогаза» собираются предлагать западным инвесторам под видом «курицы, несущей золотые яйца». Хотя фактически «Укртрансгаз» скорее выглядит как загнанная худосочная корова, которую измотали непомерными налогами ради затыкания дыр в украинском бюджете прошлых лет.

Для понимания размера катастрофы, в которой сегодня пребывает «Укртрансгаз», достаточно сказать, что его налоговая задолженность составляет около 3,5% доходной части всего бюджета Украины! А там, напомним, и без того 2,1% бюджетного дефицита.

В целом, «Боливар не вынесет двоих»: бюджет «незалежной» просто не может погасить обязательства «Укртрансгаза», чтобы передать его частному инвестору «чистым».

Помочь приватизируемой «дочке» через «Нафтогаз» тоже нереально. «Эффективные менеджеры» украинского газового монополиста так нахозяйствовали, что за 2018 год при выручке 256 млрд гривен общие затраты компании составили 234,5 миллиардов, а чистая прибыль — всего 11,6 миллиардов.

При этом, судя по всему, даже эту небольшую для решения задач «Укртрансгаза», но существенную прибыль «Нафтогаз» успел за 2019 год разбазарить — что и привело к необходимости заимствовать на внешних рынках под грабительский процент.

Грошей нет!

Итак, сухой остаток.

У «Нафтогаза» денег нет, у «Укртрансгаза» денег нет, в бюджете Украины денег нет. Но Евросоюзу и МВФ обещан анбандлинг газотранспортной системы страны, который без наличия денег просто нереально завершить. При этом МВФ денег не дает, Коломойский не хочет терять «Приватбанк», а Зеленский верит в справедливый украинский суд.

Вот такая сценка, достойная репризы «Квартала-95». У кого просить денег в такой отчаянной ситуации? Правильно, у России.

До сих пор процесс получения нужных Украине средств шел через бесплодные попытки «стрясти» деньги с «Газпрома», однако два года разборок показали всю бесперспективность такого варианта. Теперь же ситуация понемногу меняется.

Отрицание. Гнев. Торг. Депрессия. Транзитный договор. Хотя бы на один год и лучше — с предоплатой.

Просто очень нужны гроши.