«Эволюционно так сложилось, что у чукчей сформировался белково-липидный тип питания, это когда едят очень много мяса и очень много жира. Такая диета выработала способность к быстрому заживлению ран, лучшей реакции на антибиотики, а также устойчивости к онкологии. Но отсутствие на протяжении веков в рационе углеводов приводит к быстрому возникновению алкогольной зависимости. У них в организме нет ферментов, расщепляющих алкоголь. У нас в травматологии 90% случаев — переломы, порезы, травмы — получены в состоянии алкогольного опьянения», — говорит доктор.

Сложные случаи у Савина, как кадры из страшного диафильма, сменяются один другим.

«Как-то привезли нам мужчину, которого покалечил медведь. Травмы головы и мозга тяжелейшие. Два месяца у нас в реанимации пролежал, выкарабкался. Еще очень запомнилась история про семью в Анадыре, в чьей квартире произошел пожар. Родителям, чтобы спасти детей, пришлось выбросить их с четвертого этажа. Затем следом прыгнули сами. В итоге у всех четверых были сложные сочетанные раны — ожоги, переломы, ушибы, сотрясения. Клиническая картина крайне неблагоприятная, но всех вытащили», — говорит врач.

Доктор считает, что главное качество реаниматолога — здоровый интерес. Врачу должно быть всегда интересно развиваться и искать разгадку. Как только азарт пропадает — значит, все, выгорел реаниматолог, лучше искать другую специализацию.

По его словам, умение идти на риск и брать на себя ответственность, а также тот самый азарт и преданность профессии — то, на чем держится реанимация. «У нас же самая незаметная, самая неблагодарная роль — мы не лечащие врачи. Часто пациенты лежат у нас без сознания и не видят нас и нашей работы, а когда выписываются, стараются поскорее забыть, что с ними произошло. И это совершенно нормально».

Для проведения сложных операций или верификации диагнозов врачи часто сопровождают своих пациентов в крупные медцентры страны. Во всей Чукотке живет всего 50 тыс. человек, из которых в самом Анадыре — 15 тысяч, поэтому содержать в регионе большую лабораторию, которая будет распознавать отдельно взятую болезнь, экономически нецелесообразно.

«Да, мы можем, к примеру, здесь поставить диагноз лейкоз, но верифицировать его разновидность — уже нет. То же самое касается инфарктов или инсультов. Наша задача — стабилизировать пациента, но для дальнейшей продолжительной жизни ему нужно стентирование сосудов, на такие операции мы отправляем людей в Москву, Санкт-Петербург, часто с нашим сопровождением», — объясняет врач.

Как раз такая поездка — в Москву — предстоит доктору через пару дней. Доктор-реаниматолог должен сопровождать во время длительного перелета своего маленького пациента, у которого анадырские врачи диагностировали тяжелейшее заболевание. Получать лечение мальчик будет уже в столице.

Два года назад во время своего очередного двухмесячного отпуска Савин решил отправиться в Нигерию в качестве участника миссии «Врачи без границ». Идею вынашивал давно. Хотел понять, каково это: оставить спокойную жизнь, чтобы спасать чужие. Ехал за международным опытом и новыми ощущениями.

«Врачи без границ» (международное название Médecins Sans Frontières, сокращенно MSF — прим. ТАСС) — негосударственная международная ассоциация, предоставляющая неотложную помощь жертвам вооруженных конфликтов, природных катастроф и тем, кому отказано в медицинской помощи. Программы MSF действуют примерно в 70 странах мира.

«За несколько месяцев до отпуска я начал списываться с представителями MSF, подготовил все документы и сертификаты, заполнил анкеты, сделал необходимые прививки от эндемичных заболеваний, распространенных в Африке, прошел собеседование по скайпу со своим куратором в японском офисе организации. Хорошее знание английского языка было одним из обязательных условий. После этого мне предложили миссию в Нигерию и прислали обучающие материалы по стандартам „Врачей без границ“: по лекарствам, по методикам лечения. Я согласился», — рассказывает доктор.

Два месяца в 2017 году Савин работал в городе Абудже — столице Нигерии. Туда со всей Нигерии свозили женщин с различными гинекологическими проблемами — кесарево сечение, сложные роды, разрывы матки, кровотечения после и во время родов, малярия, анемия беременных.

Поскольку в бригаде Савин был единственным врачом анестезиологом-реаниматологом, работать все два месяца пришлось почти сутки напролет, спать доводилось лишь урывками. «Мои коллеги по миссии, кстати, очень удивились, узнав, что я из России, сказав, что впервые видят русского доктора в Нигерии», — вспоминает наш собеседник.

Миссия носила исключительно благотворительный характер, плата за работу врачам не предполагалась. Единственное, что получали доктора, — это суточные — три евро в день, а также бесплатную бутилированную воду и питание. Савин признается: все, что получил там, потратил на прощальный ужин с коллегами и пациентами.

Однако врач уверен: подобные гуманитарные миссии очень многое дают человеку. В какую-то минуту приходит осознание того, что все твои и чужие проблемы — сущая чепуха, по сравнению с тем, что ты увидел и узнал. Это как пережить войну. «Куда бы хотел поехать в следующую миссию? Думаю, это будет страна, где я смогу получить опыт работы в военно-полевой хирургии. Хочу развиваться в этом направлении тоже».