Что это за экспонат из музея внешней разведки? Об этом — позже. А пока — та, кто этот экспонат в музей передала. В Латинской Америке ее звали Ана-Мария.

— А Тамара Ивановна — настоящее имя?

— Настоящее, — говорит Тамара Нетыкса, разведчик-нелегал, ветеран Службы внешней разведки.

— Вы — русская по происхождению?

— Абсолютно русская. У меня папа — сибиряк, а мама — кубанская казачка.

Какие там гены сработали, неизвестно, но она похожа на латиноамериканку.

А муж… Я был сказал, креол креолом. А ведь тоже русский. В КГБ подбирали.

Оба учились в Московском авиационном институте. Он был в комитете комсомола.

«Все девчонки были влюблены в него. Мы познакомились 29 февраля, а 1 марта он мне сделал предложение», — вспоминает Тамара Нетыкса.

Минуточку! В голливудском сериале «Американцы» знакомство будущих пар советских разведчиков-нелегалов выглядит иначе. На самом деле бывало всякое. Но у этой пары точно было по-другому.

«За неделю до свадьбы он меня пошел провожать и сказал: „Я должен тебе сказать одну очень важную вещь. Это мое решение, я хочу быть разведчиком-нелегалом“. И мне это страшно понравилось, — рассказала Тамара Нетыкса. — Мы же были романтиками и невероятными патриотами. Мы имели возможность мечтать, творить, у нас все было. Мы думали, что можем перевернуть мир, сделать его прекраснее. Вскоре ему сделали предложение, а потом и мне. Ну, и, конечно, мы согласились».

Согласились забыть свой язык и даже собственные имена.

— Не было случаев, когда идешь по улице, а там, например, советские моряки сошли на берег, а ты инстинктивно оборачиваешься на родную речь?

— Нет. Один раз только было. Я иду, и вдруг за мной: «Тамара». Вы знаете, я иду и думаю: что-то знакомое, — признается Тамара Нетыкса.

— Вы забыли свое имя к тому времени?

— Думаю, что-то знакомое. И уже потом, когда прошло время, думаю: Господи!

— Очень многие ваши коллеги не решались заводить детей. У вас — двое.

— Нам было сказано, что мы должны иметь детей. Конечно, мы хотели детей, потому что иметь детей — это значит, иметь сильную, настоящую семью. Потому что два молодых человека, здоровые на вид, успешные и в Латинской Америке, и у них нет детей — это странно. С сыном были очень трудные роды. Меня даже усыпили. С дочкой все было прекрасно.

— Не боялись, как радистка Кэт, «мама» закричать на русском?

— Нет.

Пара разведчиков-нелегалов. Как это работает?

— Я всегда признавала за мужем старшинство, последнее слово было, безусловно, за ним, — отметила Тамара Ивановна.

— А по званию он старше был?

— Сначала мы даже не знали звание. Потом, когда мы уже вернулись, я узнала, что он был полковником, я — подполковником. А вскоре мужу дали генерала, а мне — полковника.

Так куда точно в Латинской Америке их отправили? На самом деле по некоторым деталям на фотографиях я догадался. Но нее имею право этими своими соображениями поделиться.

Что можно о них сказать? Куба – вот через какую страну (тогда – соцлагеря) они в регион заходили. Дело было во время I съезда Компартии Кубы в теперь уже очень далеком 1975-м. Фидель говорил, что кубинцы, они тоже советские.

— Я до сих пор обожаю эту страну. Это — первая любовь. И она осталась любовью. Тем более я там даже с Фиделем познакомилась. Он мне руку пожал, — рассказала Тамара Нетыкса.

— Кубинский акцент не «подхватили»?

— Нет.

Поначалу ее учили акценту. Певучему. Мексиканскому. Но обустроиться ей с мужем было приказано южнее. Транзит был через Панамский канал — место, где встречаются обе Америки — Северная и Южная.

«И вот мы в Панаме. Едем с мужем на Панамский канал. Мы стоим на смотровой площадке. Знаменитый мост, который соединяет две Америки. Вся Америка — это наша работа. И вдруг, я без слез не могу это рассказывать, под мостом плывет корабль с нашим советским флагом. Вы можете себе представить, что мы в этот момент прочувствовали? Это такое счастье было! – вспоминает Тамара Нетыкса. — Когда плывет этот корабль, ты чувствуешь, что за тобой такая сила, за тобой такая страна, спокойно начинай работать. Вот так у нас случилось».

Впереди была работа не просто в Латинской Америке, а в той ее части, которая с начала 70-х впала в жуткий период военных диктатур, где, к огромному сожалению, местные спецслужбы методам пыток обучали специалисты такой демократической для себя страны, как США. Но откуда на США был и выход.

— Тамара Ивановна, вы против какой-то из стран Латинской Америки что-то делали?

— Нет. Главная страна была — Соединенные Штаты. Мы занимались этой страной.

— С территории Латинской Америки?

— Вся наша информация была оттуда. В нашей судьбе, в судьбе разведчиков-нелегалов очень многое играет судьба. Мы эту судьбу всегда ищем. Главное ее не пропустить.

Еще на дружественной Кубе Тамара Ивановна стала свидетелем встречи великой советской, русской танцовщицы Галины Улановой и великой ее кубинской коллеги Алисии Алонсо. Алонсо в присутствии Тамары рассказала Улановой, что преподавала в балетной школе в Бразилии. А Тамара Ивановна поняла, что может обогатить свою легенду тем, что как поклонница балета у Алонсо могла учиться как латиноамериканка. И продумала все так, что когда Алонсо приехала с гастролями в ту самую Южную Америку, кто-то из помощниц привел Нетыксу к великой балерине.

— Привела меня и говорит: «Ваша ученица, Алонсо». И она меня встретила, обняла: «Аннушка, моя ученица любимая».

— На самом деле вы были в миллиметре от провала!

— Нет, я же знала, что у нее плохое зрение, — рассказала Тамара Ивановна.

А в это время муж...

«Как-то приходит телеграмма, и муж говорит: „Собери меня“. Он уезжает. Я не знаю, куда он поехал. Я догадывалась по некоторым деталям. А потом приходит телеграмма, что его награждают орденом Красной Звезды», — рассказала Тамара Ивановна.

Но потом Советского Союза не стало. А они увидели эти кадры, как бы далеко ни были.

«Объявили, что Советского Союза нет. Вы не представляете себе, что это был за момент. Очень тяжелый. Пока мы не получили телеграмму, в которой говорилось, что, ребята, все остается по-прежнему, вы нам нужны. Я потом сказала: буду умирать — буду помнить эту телеграмму», — отметила Нетыкса.

А ведь у них росли дети, которые даже и полунамеком не знали, что они — русские.

— Единственное — я их водила, конечно, в наш, цирк в Большой театр.

— Когда гастроли были в той стране, где вы находились?

— Да.

В России сын Евгений стал летчиком гражданской авиации. Дочь Елена заинтересовалась психологией. Но родители этих детей, отправленные за границу еще из СССР, на новую Россию продолжили служить. Она и ее муж.

«К сожалению, я не могу сейчас рассказывать про многие вещи, но многое он делал. Например, когда он получил информацию о том, что в Москве могли быть теракты, это был 1996 год», — сказала Тамара Ивановна.

Мы помним тот жуткий 1996-й. А у нелегалов тогда была еще и проблема по связью.

«Когда он приехал за нами, я его увидела — он похудел килограмм на 15», — вспоминает Нетыкса.

Вскоре Тамара Ивановна взяла детей и повезла их в Россию.

— Дети ничего не знали. И вдруг они увидели. Когда мы приехали, меня встречают и начинают со мной говорить по-русски. А дети раскрыли рот, — вспоминает Тамара Ивановна.

— А в семье вас до сих пор не называют Ана-Мария?

— Да, сначала называли. Потом уже, конечно, нет. В день моего рождения сын все время мне звонит: мамочка, с днем рождения тебя.

— В день рождения по легенде?

— Да, это по легенде. Не забывает.

Что при возвращении на родину было с ней самой?

— Когда вернулись, русский вспоминали? Я слышал, что некоторые даже специальные курсы проходят по возвращении.

— Очень трудно. Мужу как-то быстрее давалось, а я много лет говорила с акцентом. Мне так трудно было запоминать отчество. Потом привыкла, — призналась Тамара Нетыкса.

Когда-нибудь мы расскажем и о той, кто их готовила. И подарила игрушку. Где солдатик, если и падает, то...

— Это символ, скажу, нелегала. Если ты падаешь, ты падаешь стоя. А если ты не такой, ты не имеешь права называться нелегалом, ты в лучшем случае турист, — подчеркнула Тамара Ивановна.

Это — особая жизнь, прожить которую могут единицы. А вернувшись и привезя сюда детей, она учила сменщиков.

— Ваши ученики сейчас там?

— Ну...