СООБЩЕНИЕ ДЛЯ СМИ

Как известно, механизм ООН по деконфликтингу гражданских объектов в Сирии был создан в 2014 г. По сути, речь идет об односторонней инициативе Управления ООН по координации гуманитарных вопросов (УКГВ ООН), которая не опирается ни на нормы международного гуманитарного права (МГП), ни на резолюцию СБ ООН. При этом в руководящем документе, регламентирующем функционирование данного механизма, четко прописано, что он не является юридически обязывающим инструментом, а участие в нем носит сугубо добровольный характер. Указывается также, что в уведомительном порядке перечни гражданских объектов направляются представителям России, США и Турции. Правительство САР «выведено за скобки» данной работы, зато УКГВ подписало некую декларацию с боевиками незаконных вооруженных формирований, действующих в Сирии, о соблюдении МГП и оказании гуманитарного содействия.

Россия всегда исходила из того, что вопросы деконфликтинга гражданских объектов и оказания гуманитарной помощи должны решаться УКГВ в прямом взаимодействии с законным правительством САР, страны-члена ООН. Неоднократно указывали на недопустимость произвольного наделения «защищенным статусом» неких объектов в Идлибе, к которым ООН доступа не имеет. А значит – не может удостовериться, используются ли данные объекты по прямому назначению или захвачены террористами и переоборудованы в военные локации. На эти же фундаментальные огрехи в работе механизма обратили внимание и члены комиссии ООН по расследованию инцидентов на северо-западе САР, высказав 13 рекомендаций по исправлению недостатков в его функционировании. Остается также загадкой, как деконфликтинг применялся в Ракке, Хаджине и Багузе, которые США и их союзники буквально «сровняли с землей» (в Ракке, по данным ООН, не осталось ни одного медицинского учреждения, не пострадавшего в результате боевых действий). Неясно и то, как боевики выполняют заключенную с УКГВ декларацию. Это, не говоря уже о хронических проблемах ооновцев с «разбросом» в координатах и неспособностью обеспечить надлежащую маркировку конвоев и грузов за 6 лет существования трансграничных поставок гуманитарной помощи в САР.

С учетом вышесказанного вызывают удивление заявления, в частности, главы внешнеполитического ведомства Великобритании о том, что «выход России из механизма деконфликтинга является неоправданным и неприемлемым, нарушает нормы международного гуманитарного права». Поразительно, что это говорит представитель страны, вооруженные силы которой нанесли в общей сложности более 4500 воздушных ударов по территории Сирии и Ирака. Только в ходе одной из таких атак – по Ракке в августе 2017 г. – погибли десятки мирных жителей, что подтвердили в командовании международной антиигиловской коалиции. Однако на это в Лондоне дали следующее объяснение – «риск непреднамеренного убийства гражданских лиц не может быть полностью исключен, главным образом по причине бесчеловечного поведения противника, использующего людей в качестве «живого щита».

Видимо, по мнению британских представителей, в Ракке и Идлибе разные гражданские лица, как впрочем, и террористы, даже несмотря на то, что таковыми их признал СБ ООН. Данное обстоятельство, правда, также не мешает УКГВ подписывать с ними декларации, игнорируя правительство САР. Все это лишний раз подтверждает откровенную политизацию сирийского гуманитарного досье и неприкрытое желание использовать его в целях, далеких от реальной заботы о мирных людях.