Зампред Совета безопасности, бывший премьер и бывший президент России, Дмитрий Медведев дал эксклюзивное интервью Радио «Комсомольская правда». Он высказался о значении поправок к Конституции, ситуации в Белоруссии и США, удаленке и 4-дневной рабочей неделе, и многом другом. Мы публикуем самое главное из интервью политика.

источник: nb-ugra.ru

Президентом работать легче, чем премьером

— Президент – это человек, который отвечает вообще за всю страну.

В этом смысле это самая сложная работа.

Но председатель правительства – у него тоже огромный объем работы.

И если говорить о количестве вот такой тяжелой рутины, то, поскольку я был и президентом, и председателем правительства, могу сказать, что у премьера ее больше даже.

Вот, ну, а заместитель председателя Совета Безопасности – это все-таки немножко другая работа.

Я еще не так долго этим занимаюсь. Тут тоже есть и свои, наверное, вызовы, и свои сложности.

Про 4-дневную рабочую неделю

— Когда я в прошлом году сказал про четырехдневную рабочую неделю, на меня многие смотрели с удивлением, не понимая, ну, какая тут четырехдневная рабочая неделя?

Но оказалось, я, конечно, не предполагал, каким образом мы столкнемся с удаленной занятостью и сокращенной рабочей неделей, что это все было не просто так. Действительно, эта идея есть. Но сейчас гораздо важнее было отрегулировать вопросы, связанные с удаленной занятостью.

Их было много, мы на партийных форумах это обсуждали, я отправлял свои предложения коллегам в Государственной думе, в правительстве. И сейчас этот законопроект идет. Почему он важен? Потому что большое количество людей перешло в удаленную систему работы. А эта система никак не отрегулирована практически в Трудовом кодексе.

Получается так, что человек, находясь на удаленке так называемой, может использоваться работодателем чуть ли не круглые сутки. А это неправильно, человек должен отдыхать, у него должно быть место и для отдыха, и для семейных дел. В то же время работодатель, полагая, что он все время сидит перед компьютером или перед телевизором, нажимает кнопку и говорит – ну-ка, давай вот это делай. А так нельзя. Поэтому мы договорились, что будет изменен закон, он сейчас проходит, и для тех, кто трудится на удаленной системе, а я уверен, что после пандемии удаленная система в значительной степени сохранится, может быть, не везде и не в таких объемах, но сохранится точно, потому что это удобно, так вот такое время, допустим, после рабочего дня, это уже сверхурочная работа, за нее нужно отдельно платить.

Удаленка должна быть разная или может быть разная. Значит, постоянная система удаленной работы, когда человека просто принимают таким образом – говорят, что ты сидишь дома и делаешь то-то и то-то. Комбинированная система работы – когда человек работает и дома, и в офисе. И наконец временная удаленка – то есть, когда в силу каких-то причин, производственных или вот таких, как сейчас, медицинских, человек трудится дома. Все это и массу других моментов сейчас нужно отрегилуровать. И это будет в интересах очень большого количества людей. Я получаю большое количество обращений в социальных сетях на эту тему. Что же касается четырехдневки, то, если говорить об удаленной системе и четырехдневной системе, эти вещи соприкасаются. Потому что очевидно, что, если человек находится в удаленной системе трудовых отношений, то и неделя может быть короче, он о каком-то гибком графике может договориться с работодателем и т.д.

То есть, иными словами, эта тема абсолютно актуальна и вероятность перехода к такому гибкому графику рабочей недели – четырехдневной или какой-то иной – она, очевидно, для меня, во всяком случае, не за горами.

Про поправки

— Во-первых, Конституция – это важнейший, самый главный юридический акт страны.

Это первое. Второе. В любую Конституцию вносятся поправки. И опыт других стран нам известен. Третье. Вопрос в том, когда их вносить и на какую тему. Четвертое. То, что есть люди или группы людей, которые не поддержали эти поправки, это совершенно нормально, это и есть демократия. Но давайте обратим внимание на результаты. Там кто бы что ни говорил и кто бы ни пытался бросать тень на эти результаты, но они вполне впечатляющие. Две трети населения приняли участие в голосовании. Это огромная цифра. Особенно с учетом тех медицинских проблем, которые существуют. И уровень поддержки огромный – под 80%.

Так что эти цифры говорят о том, что в целом люди нашей страны, граждане нашей страны, поддержали эти поправки. Президент подвел итоги, сказал о том, что да, были люди, которые их не поддержали, но это демократия и нужно работать для того, чтобы и их убеждать в целесообразности этих поправок. Это первое. Второе. Я ведь сам проходил через эти предложения, когда формулировал политические поправки в Конституцию. Это были первые поправки. Они касались сроков полномочий высших законодательных органов парламента, они касались срока полномочий президента страны и они касались – почему-то об этом забывают – отчетности правительства перед Государственной Думой. Вот те поправки, которые сейчас прошли, на самом деле это называется «Закон о поправке», это не то что поправка одна, потому что так принято, поправок там много, но закон называется о поправке. Так вот, там есть и политическая составляющая, исключительно мощная, там есть и социальная составляющая, исключительно мощная.

Мы вчера с коллегами говорили на эту тему. Есть вещи, которые как-то не всегда находятся в эпицентре внимания, а на самом деле очень важны.

Вот единство публичной власти, которая в нашей Конституции 1993 года отсутствует, — что это значит?

То, что есть власть, а есть что-то, что не является властью юридически, но по сути тоже является властью, но нет единства.

О чем я говорю? Есть федеральный уровень, есть региональный уровень власти, а муниципальный уровень не рассматривался, как власть.

Хотя для любого человека, для обычного человека, если он идет в районную администрацию, если он идет в поселковую администрацию или еще куда-то, понятно, что там есть люди, принимающие решение. Кто принимает решение? Власть. А юридически это не власть. И единой линии в этом смысле проследить было невозможно. Так понимали это, что называется, авторы Конституции того периода, они руководствовались очень благими соображениями, но они, на мой взгляд, ошиблись. Потому что такая система оказалась неработоспособной.

Почему я об этом говорю? Об этом мало пишут, об этом мало говорят, но вот этот принцип – он вошел в ткань новой Конституции. Равно как и целый ряд изменений других политических структур, включая отчетность правительства, подотчетность в Государственной думе и т.д. Но есть не менее важный блок социальных поправок. Вот я иногда читаю то, что пишут люди, а у них разная позиция, кто-то власти симпатизирует, а кто-то не очень симпатизирует, говорят – вот зачем эти поправки, ну, это же и так есть, чего вы об этом написали в Конституции? Но это неверное суждение. Понимаете, Конституция, вот здесь я уже мыслю, как юрист, это действительно акт высшей юридической силы. Приведу вот пример, который уже приводил, который мне, кстати, знаком. Правительство принимает решение об индексации. Положение сложное, кризис. Раздаются голоса – а давайте отложим индексацию, с деньгами трудно. И до изменения Конституции это можно было сделать. Потому что это решалось на уровне подзаконных актов. Или закона, который принимает Государственная дума о государственном бюджете, и по предложению правительства можно было те или иные решения принять. А сейчас это сделать будет невозможно.

Потому что для того, чтобы не индексировать, нужно поменять Конституцию. А мы с вами понимаем, что Конституцию никто никогда на эту тему не поменяет, это было бы просто аморально. Так вот, в этом и заключается социальное значение тех самых поправок, о которых много сейчас говорят. Так что это важные поправки. Важные для каждого конкретного человека.

Про отдых

— Очень здорово, что в нашей стране есть и Крым, и Черноморское побережье Кавказа. Вот только цены бы там пониже были, потому что я часто получаю тоже обращения, обычно в социальных сетях, что цены атомные там на проживание. В этом году еще все сложнее, потому что и санатории, и дома отдыха открылись позднее, чем хотелось бы, и для них это проблема, и еще для перевозчиков проблема, для Аэрофлота, для других транспортных компаний. То есть, иными словами, все непросто в этом году. Но, надеюсь, что мы сможем все-таки этой ситуации как-то помочь, поддержать и людей, а, с другой стороны, поддержать туристическую отрасль. Поскольку во всяком явлении есть всегда и плюсы, и минусы. Вот эта пандемия, очень тяжелая, подчас трагическая, которая охватила планету, она создает и определенные возможности для развития. Вот внутренний туризм грех сейчас не развивать, поскольку внешние границы закрыты.

Я знаю цены на отдых в Сочи. Высокие цены в Сочи, это именно так и есть. И дело даже сейчас не в пандемии, они в принципе высокие. И Сочи позиционируют себя как достаточно такой большой респектабельный курорт. По-хорошему, конечно, на любом курорте должны быть цены приемлемые для различных категорий людей. Иными словами, гостиницы должны быть разного уровня и, естественно, должна быть возможность что-то выбрать для себя. В этом году еще сложнее – я об этом и сказал. Но надеюсь, что за счет мер поддержки туристической отрасли, а такие решения принимались, президент их принимал, правительство принимало, все-таки удастся дополнительную энергию и дополнительное финансирование какое-то дать туристической отрасли, потому что она у нас пока не в лучшем состоянии. И за счет этого и цены станут лучше. Ну, и нужна точечная поддержка отдельных категорий людей, которые едут отдыхать. В противном случае, конечно, когда откроются границы, а они рано или поздно откроются, большой поток наших людей устремится, как всегда, за границу, в ту же самую Турцию и т. д.

Про открытие границ

— Ну, на самом деле этот вопрос нельзя адресовать в одну сторону – когда откроются границы? Я напомню, что границы закрыты с двух сторон. Во всяком случае, если речь вести о Европейском союзе, то Евросоюз пока не видит возможности для открытия границ с Российской Федерации, хотя внутри шенгенской зоны это решение принято.

Почему? Да потому, что у нас еще не все благополучно с эпидемией коронавируса, так они считают и в общем это действительно так, и поэтому замок висит с двух сторон. Сейчас мне кажется, что все-таки нужно обратить свой взор на внутренний туризм

. И говорю об этом не ради того, чтобы отмахнуться, а абсолютно искреннее. Я в 90-е годы, особенно в тот период, когда еще не был на государственной службе, ну, так получилось, у меня какие-то возможности были, очень много чего посмотрел в мире – это все очень интересно и здорово. А потом, уже в 2000-е, стал активнее гораздо ездить смотреть страну. И по службе, и во время отпуска. Конечно, у нас уникальная, исключительно красивая и очень вдохновляющая страна. Ну, я не буде говорить банальности, вы уж точно знаете, что и Камчатка, и Сахалин, и Байкал, и огромное количество других мест в нашей стране абсолютно уникальные, абсолютно достойны того, чтобы там хотя бы раз в жизни побывать. Правда, это тоже стоит денег. И это может быть не дешевле, чем, допустим, поездка за границу. Это я понимаю. Тем не менее, это действительно очень хорошее направление.

Про мигрантов

— Практически ни одна развитая страна в мире не обходится без такого рода привлеченного труда.

Но это должен быть цивилизованный труд, мигранты должны быть адаптированы, они должны знать русский язык, они должны иметь образовательную подготовку и они, конечно, не должны ночевать на улице. Это сложная задача, мы ею занимаемся по линии Совета безопасности, регулярно эти вопросы рассматриваем. В то же время вот то, что случилось, конечно, очень обострило эту ситуацию. Поскольку часть этих людей, приехавших в нашу страну, они работы лишились, а обратно домой их принимать не хотели. И это на самом деле такая гремучая смесь. В принципе ситуация управляемая, мы ею занимаемся, но она тревожит. И, не скрою, внимание Министерства внутренних дел, Федеральной службы безопасности, некоторых других структур этому вопросу уделяется значительное.

Если говорить о росте преступности, вы знаете, я совсем недавно проводил закрытое совещание по состоянию дел с преступностью, по криминогенной обстановке, как принято говорить, так вот, вообще-то цифры криминальных проявлений абсолютно не отличаются от того, что было год назад. Плюс-минус. Где-то чуть больше, где-то чуть меньше, но никакого всплеска такого нет. Хотя мы с опасением относились именно к тому, что происходит в среде так называемых мигрантов. Но пока никакого всплеска нет, нужно просто внимательно держать ситуацию под контролем. Вот где точно есть всплеск – это в цифровом мире. Он с каждым годом, цифровой мир, виртуальная среда становится все более и более криминальной, в силу того, что экономика все больше и больше уходит в цифру, естественно, и количество жуликов, которые там есть, тоже увеличивается. А в этом году в это включился еще и вот этот пандемический фактор, поэтому именно этими моментами мы сейчас тоже озабочены и по линии Совбеза занимаемся.