28/09/2020

источник: vpoanalytics.com

Бурные события последних недель «в Белоруссии и вокруг неё» парадоксальным образом ослабили внимание неравнодушной общественности к интеграционным процессам на постсоветском пространстве, включающим ещё и Республику Казахстан. Между тем, в последнее время всё чаще создаётся впечатление, что на фоне всё более активного развития политико-экономических связей Казахстана с Китайской Народной Республикой и Турцией, в Нур-Султане решили ослабить свою «зависимость» от Евразийского союза, что проецируется, прежде всего, на экономические связи с Российской Федерацией.

Параллельно активизируются контакты с Украиной, Азербайджаном и Грузией, не связанных, как известно, обязательствами ни в рамках зоны свободной торговли СНГ, ни, тем более, в рамках ЕАЭС. Согласно некоторым источникам, на ближайшую перспективу не исключается подписание с упомянутыми тремя странами соглашений о режиме свободной торговли, с очевидными экономическими (и, возможно – политическими) последствиями для процессов евразийской интеграции.

Так, по сообщению пресс-службы правительства Казахстана, участники состоявшегося 4 сентября 2020 г. заседания Совета Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) по инициативе казахстанской стороны «пересмотрели отдельные мероприятия проекта стратегии евразийской интеграции до 2025 года». Важным вопросом повестки дня заседания стало обсуждение проекта стратегических направлений развития евразийской экономической интеграции до 2025 года. В мае нынешнего года президент Касым-Жомарт Токаев высказал позицию «о необходимости дополнительной проработки документа с учетом принципа разумной достаточности и необходимости».

И вот «по инициативе Казахстана пересмотрены и согласованы отдельные мероприятия проекта стратегии. К примеру, страны согласились с доводами казахстанской стороны о возможности привлечения ЕЭК к двусторонним переговорам государств-членов с третьими странами по вопросам торговли услугами и инвестиций только по инициативе самих государств-членов, а не в обязательном порядке, как это предлагалось ранее» (выделено нами – авт.).

Тем самым, Нур-Султан лоббирует (или уже пролоббировал?) легитимность предполагаемых им к заключению торгово-экономических соглашений с третьими странами без учёта его членства в ЕАЭС. Понятно, что при этом сценарии с таким трудом формируемое единое экономическое пространство окажется под вопросом, стимулируя аналогичный подход других стран Союза.

В то же самое время, по информации казахстанской правительственной рабочей группы по сотрудничеству с Украиной (18 августа с.г.), республика

«может нарастить поставки обработанных товаров на рынок Украины, а это 70 наименований продукции металлургической, нефтехимической, пищевой, химической, машиностроительной отраслей, а также строительных материалов на общую сумму 349,5 млн. долл. Данный перечень направлен украинской стороне».

Планируется также расширить товарный ассортимент взаимопоставок по льготным экспортно-импортным пошлинам, пока составляющий около 70% всего двухстороннего товарооборота; но и такой показатель впечатляет. Это при том, что Киев, как известно, продолжает ограничивать экономические связи с другими странами ЕАЭС, поддерживая нелегитимные западные антироссийские санкции.

Одновременно растёт транзит казахстанских нефтегазовых продуктов на экспорт именно через Азербайджан и Грузию. Так, ещё в феврале 2008 г. АО «КазТрансОйл» (КТО) стало 100-процентным владельцем терминала и обладателем права на эксклюзивное управление Батумским морским портом (Грузия), на 57% увеличившего в 2019 году отгрузку казахстанского сжиженного газа (транзитом через Азербайджан). На указанный терминал приходится свыше 85% экспортных объемов казахстанского СПГ. Растёт также экспорт казахстанских нефти, нефтепродуктов, товаров химической промышленности, зерновых продуктов и хлопка из порта Батуми, поступающих туда, опять же, через Азербайджан. По итогам 2020 года эти поставки увеличатся, в целом, еще на 15-17%.

Зато в отношениях с РФ стали практиковаться ограничительные, если не провоцирующие меры. В частности, высокие тарифы, установленные Казахстаном за транзит сибирского зерна железнодорожным транспортом, ограничивают развитие экспорта зерновых в страны Средней Азии, заявил 27 августа на совещании о проведении уборочных работ в Сибирском федеральном округе губернатор Омской области Александр Бурков. При том, что «омские аграрии могут сегодня обеспечить зерном и масличными культурами экспортный рынок в Узбекистане, Таджикистане и даже в Афганистане, но при этом транзитный провоз по территории Казахстана по железной дороге на 16% дороже для российских компаний, чем для казахстанских компаний по территории РФ. При этом мы имеем единое таможенное пространство. Мне кажется, здесь надо вмешиваться на уровне Минэкономразвития и Минсельхоза РФ в урегулирование этой тарифной политики – это позволило бы нам увеличить объемы экспорта в страны Средней Азии». Заместитель полпреда президента РФ в СФО Вадим Головко на том же совещании омского губернатора поддержал, отметив, что эта проблема затрагивает все сибирские регионы, экспортирующие зерно. А директор департамента растениеводства, механизации, химизации и защиты растений Минсельхоза РФ Роман Некрасов заявил, что министерство через Евразийскую экономическую комиссию будет добиваться равных условий ведения бизнеса для всех предпринимателей, входящих в Евразийский Экономический Союз. Не исключено, что упомянутые высокие тарифы «призваны» повысить конкурентоспособность именно казахстанского зерна в Китае – даже несмотря на то, что «запретительные» транзитные тарифы противоречат основополагающим принципам ЕАЭС. Тем более если российская сторона предпримет аналогичные ответные меры.

Характерно, в этой связи и периодическое снижение Казахстаном грузотранзитных железнодорожных тарифов для сопредельного Китая. В том числе – на действующем с 2017 года евроазиатском железнодорожно-паромном маршруте КНР – Казахстан – Азербайджан – Грузия –Турция – Украина.

Далее – ещё один шаг не в пользу РФ: 2 сентября Евразийская экономическая комиссия усмотрела признаки создания «барьера» в действиях Казахстана, внезапно – без уведомления российских партнёров – прекратившего поставки в Россию металлургического лома. По методологии ЕЭК, напомним, барьер – это недопустимые препятствия для свободного движения товаров, услуг, капитала, рабочей силы в рамках внутреннего рынка ЕАЭС. Но когда может состояться заседание коллегии ЕЭК по этому вопросу или когда будут проведены соответствующие переговоры с казахстанской стороной, в информации Комиссии не уточняется.

Казахстан отправлял в Россию около 1 млн. тонн лома ежегодно, что составляло почти 90% экспорта из республики этого вида сырья. С января по май 2020 года, как следует из последних данных министерства торговли и интеграции РК, было поставлено около 300 тыс. т. Однако уже в мае поставки лома в Россию упали втрое, а с июня почти полностью прекратились.

Более того, «дочка» «Казахстанских железных дорог», «КТЖ-Грузовые перевозки», 10 июня издала, без консультаций с российской стороной, приказ, запрещающий на неопределённый срок приём к перевозке вагонов с ломом и отходами черных и цветных металлов, отправляемых на экспорт, в том числе в Россию (до 90% объема экспорта в РФ этой продукции поставляется по стальным магистралям). Между тем, на этом сырье так или иначе работают около половины металлургических мощностей Западной Сибири и Урала.

В то же время поставки в другие полтора десятка стран, включая КНР, как и в остальные страны ЕАЭС, по-прежнему казахстанской стороной не ограничиваются.

Наконец, в последнее время китайские СМИ отмечают возросшую активность Казахстана как в развитии торгово-экономических связей с Пекином, так и в обеспечении выгодных условий для транзита грузов из Поднебесной, в том числе в обход России.

Конечно, несоответствие внутреннего законодательства положениям регламентирующих документов в рамках ЕАЭС не является эксклюзивной особенностью Казахстана. Однако вышеупомянутые инициативы и шаги Нур-Султана, сопровождающиеся официальным лоббированием по линии ЕЭК – особенно по «сепаратизации» экономических соглашений с третьими странами – едва ли могут рассматриваться как некое случайное совпадение. И могут со временем привести к потере евразийским интеграционным объединением дееспособности.

Алексей БАЛИЕВ

P.S. После того, как материал был подготовлен к публикации, с стало известноо несогласии Нур-Султана с планируемым на конец 2020 года предоставлением статуса Наблюдателя в ЕАЭС Кубинской Республике. В чем кроется конкретная причина — непонятно, так как торговые связи Казахстана и Кубы менее чем мизерные, и едва ли существенно увеличатся при получении «островом Свободы» упомянутого статуса (даже — при зоне свободной торговли Кубы с ЕАЭС, если таковая будет создана).

Никакой конкуренции на рынках третьих стран между Казахстаном и Кубой тоже вроде бы не наблюдается. Тем не менее, по информации министра ЕЭК по экономике Михаила Мясниковича, «Беларусь, Кыргызстан и Армения, как и Россия, согласны на предоставление Кубе статуса наблюдателя. Казахстан же высказался за проведение дополнительных консультаций с кубинской стороной. Казахстан предлагает доработать статью 109 договора о ЕАЭС о статусе наблюдателей во всех деталях», чтобы, дескать, «ни у какой страны не возникало иллюзий, что с получением такого статуса можно претендовать на все привилегии и льготы в ЕАЭС».

Вот и получается, что в Нур-Султане выступают против расширения, пусть даже символического, политико-экономического присутствия ЕАЭС в других регионах мира. С чего бы так?