А.Быстрицкий (председатель Совета Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», модератор сессии): Спасибо большое. Хотел бы заметить, что это необычайно символично, что Председатель Правительства, столь глубоко вовлечённый в процессы цифровизации, высоких технологий, принимает участие в заседании Валдайского клуба, бóльшая часть участников которого находится удалённо и с помощью этих самых цифровых технологий с нами может общаться.

Спасибо Вам большое за Ваш доклад. Это огромная честь для нас, что Вы здесь, с нами. Мы это очень-очень ценим.

Хотел бы, коллеги, предупредить, что время наше ограничено, как у всех людей. И время этой сессии тоже ограничено в достаточной степени. Поэтому сразу задам вопрос, который хотел задать Вам давно.

Если бы Вы знали, что случится пандемия, Вы согласились бы занять пост Председателя Правительства Российской Федерации? Как бы Вы поступили?

М.Мишустин: Андрей, а Вы хотели бы жить в Сочи?

А.Быстрицкий: В Сочи? Нет.

М.Мишустин: Знаете такую поговорку: знал бы прикуп – жил бы в Сочи. Я с юмором ответил на Ваш вопрос. Но Вы понимаете, предложение занять пост Председателя Правительства, наверное, не оценивается по рискам того, что случится после. В первую очередь это был знак доверия от Президента России – Владимира Владимировича Путина. В этом смысле думаешь о том, что если такое доверие оказано, как его оправдать, и в первую очередь – оправдать доверие людей. Мне кажется, что это важно. Поэтому, конечно, знание того, что может случиться впоследствии, не является основой при принятии решений, когда приглашают на такую позицию.

Вообще, любая серьёзная позиция, будь то руководитель крупной корпорации, министр, вице-премьер, Председатель Правительства, – это про ответственность. Любое лидерство – оно про ответственность. И мне кажется, что надо воспринимать это именно как ответственность, как ограничение для личной жизни, для чего-то ещё и – абсолютно точно – как вызов, для того чтобы много работать.

А.Быстрицкий: Спасибо большое. Тогда более серьёзный вопрос. Хотя это тоже вопрос на самом деле очень серьёзный, поскольку человек – это главное, что меняет наш мир.

Как, с Вашей точки зрения, Россия справляется с усиливающимся санкционным давлением со стороны западных стран? Российская экономика адаптировалась к санкциям – нет? Многие даже говорят, что они вроде и пошли на пользу. «Пожар способствовал ей много к украшенью», — как говорилось о Москве в комедии «Горе от ума».

С Вашей точки зрения, как Россия с этим справляется?

М.Мишустин: Я согласен со второй частью, в которой Вы сказали, что они пошли на пользу.

Первое. Справляется хорошо. И в этом смысле Россия – или Российское государство, Российская империя, Советский Союз – привычно живёт в модели санкций. Последние 100–150 лет всегда были какие-либо санкции. Не знаю почему. Наверное, наш талантливый и интересный народ вызывает, может быть, у кого-то зависть, но люди в самых разных странах абсолютно дружественно относятся к России и к русским.

Но если совершенно серьёзно: санкции позволили нам сделать очень серьёзным рывок в импортозамещении. Ведь примерный объём потерь, которые в результате введения санкций были у России, – это, по разным оценкам, 50 млрд долларов. Мы уже более 50 млрд долларов за счёт импортозамещения нарастили.

Могу привести примеры – агропром наш. Самообеспечение Российской Федерации зерном, мясом, рыбой, молоком – оно очевидно. Мы один из крупнейших экспортёров зерна в мире.

То же самое касается и ряда других отраслей. Мы во многих отраслях на сегодняшний день занимаемся импортозамещением, и занимаемся эффективно. Это, в частности, станкостроение. Буквально недавно, на прошлой неделе, я утвердил стратегию развития станкостроения в Российской Федерации на 15 лет. Пока ещё доля станкостроения в ВВП невелика. К сожалению, мы утеряли когда-то хорошие позиции. Но на сегодняшний день мы системно, последовательно занимаемся импортозамещением в совершенно разных отраслях. Это касается и промышленности, и авиапрома, производства различных видов продукции.

Нет, санкции – это не тот путь, который кому-то что-то доказывает. Хочу также сказать, что Россия сама не следует по этому пути. Мы фактически всегда отвечаем на какие-то меры санкционного давления или какие-то события, но инициативно, сами не вводим санкции.

Я очень надеюсь, что этот путь мы достойно пройдём и в будущем санкции в отношении Российской Федерации сойдут на нет.

А.Быстрицкий: Мы все тоже на это надеемся.

Михаил Владимирович, участники заседания ждали Вас, и у нас образовалась очередь из желающих задать Вам вопросы. Хотел бы прежде всего дать такую возможность Фёдору Лукьянову, директору по научной работе нашего клуба, участнику всех наших заседаний.

Ф.Лукьянов (директор по научной работе Фонда развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай»): Здравствуйте, Михаил Владимирович!

У нас на первой сессии была затронута тема по поводу ожиданий, которые были не так давно, 20–25 лет назад: многие страны очень ждали большого результата от вхождения в глобальную экономику, в частности от вступления во Всемирную торговую организацию. Оказалось, что ожидания для многих были сильно преувеличенными и эффекты были не совсем такими. Тем не менее ВТО существует. При этом сейчас мы наблюдаем везде рост протекционизма и совершенно другие настроения. Работает ли ВТО в старом виде или нет, непонятно. И в связи с этим вопрос.

Мы в ВТО вступали долго и мучительно, как мы все знаем, наконец, добились своего. Причём, к сожалению, ровно к тому моменту, когда начался кризис этой организации.

Во-первых, видите ли Вы в ВТО всё-таки инструмент, полезный для нашей экономики? Во-вторых, на фоне того, как все начинают защищать свои рынки, мы насколько готовы и знаем, как защитить свои?

М.Мишустин: Спасибо. Да, я считаю, что ВТО имеет свои перспективы. Вообще международные организации, если мы вступаем в эти международные организации, это серьёзный балансир для мирового развития, и ВТО – один из важнейших. Мы вступали туда осознанно, и, конечно, протекционизм – это не тот путь, которым нужно следовать. К сожалению, стоимость продукции, в отношении которой на сегодняшний день были приняты протекционистские меры, оценивается многими международными институтами уже более чем на 580 млрд. Но скажу абсолютно точно, что это не наш метод, и я считаю, что в будущем, мы надеемся, в ВТО преодолеют этот кризис и продолжат соответствующее взаимодействие.

А.Быстрицкий: Спасибо большое. В какой-то степени в развитие этого вопроса есть вопрос у Ярослава Лисоволика, программного директора нашего клуба.

Я.Лисоволик (программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай»): Добрый день, Михаил Владимирович! Мой вопрос касается той самой цифровизации, о которой Вы говорили. Совершенно очевидно, что те наработки, которые были сделаны в области цифровизации, во многом помогли России справиться с кризисом. И наверное, то же самое можно было бы сказать и о других странах, которые боролись с кризисом в течение этого года.

Насколько, Вы считаете, цифровизация станет фактором трансформации российской экономики в дальнейшем, насколько она поможет нашей стране справляться с новыми кризисами в дальнейшем?

М.Мишустин: Фактор цифровизации – это не только для нашей страны, это вообще фактор, который в XXI веке влияет на все страны и без которого невозможно дальше развиваться.

Если мы посмотрим на двадцатку крупнейших компаний по капитализации сегодня, то практически это всё цифровые гиганты, цифровые платформы.

Посмотрите, 20 лет назад только несколько цифровых гигантов было. В основном это были компании, которые занимались промышленным производством, услугами, фармацевтикой, производили пищевые продукты. Сегодня что случилось, говоря про цифровизацию? Случилось то, что вроде бы не совсем новые прорывные технологии стали драйвером развития компаний и государств. Вот мы говорим много о таких технологиях, как block chain, цифровая идентификация, глубокий анализ web, специальные алгоритмы. Да, это здорово. Но что дало толчок капитализации новых крупных гигантов? Создание цифровых платформ. Соединение – вне зависимости от того, где находится человек, – заказчика любой услуги или товара с его производителем или потребителем оптимальным путём. В английской терминологии Sharing and Gig economy или Economy on-demand. То есть это экономика совместного потребления, позволяющая вам тратить меньше ресурсов, для того чтобы лучше потреблять. И общество потребления, которое классически уменьшает свои издержки и делает эту модель, скажем так, более простой, выгодной и комфортной для пользователя, выигрывает. И выигрывают те, кто создаёт эти цифровые платформы. Что здесь главное? Главное – это данные. Цифровые платформы создаются для того, чтобы собирать данные. И эти данные о субъекте права: о человеке, о компаниях или об объектах недвижимости, неважно о чём – они потом становятся совершенно уникальным ресурсом. Как хорошее вино, которое с годами становится всё дороже. Даже не с вином надо сравнить данные, а с новой нефтью, платиной, газом – как угодно – XXI века. Неисчерпаемый запас и обогащение данных дают новую стоимость. Именно так на сегодняшний день рождаются большие крупные цифровые гиганты, которые, кстати, за счёт создания цифровых платформ угрожают регуляторике и странам. Ведь на сегодняшний день криптовалюты и все производные цифровые финансовые активы, которыми активно пользуется молодое поколение, дают угрозу как центральным резервным системам, центральным банкам, так и финансовым институтам. И говоря об этом, нужно понимать, что государство на сегодня должно просто становиться цифровой платформой хорошем смысле слова. Потому что если оно не станет цифровой платформой, то угроза в том числе существованию многих государств будет исходить сегодня от больших крупных цифровых гигантов. О чём уже говорят многие международные институты, в частности, в ЕАЭС это активно обсуждается.

Отвечая кратко на Ваш вопрос, скажу: мы очень серьёзно оцениваем необходимость цифровизации и постоянно над этим работаем.

А.Быстрицкий: Михаил Владимирович, в развитие этого вопроса. А вот если говорить о ЕАЭС. Сейчас Вы говорили очень много о цифровых платформах и прочее. В этом смысле, во-первых, какова перспектива ЕАЭС, а во-вторых, ЕАЭС тоже должен стать такой цифровой платформой, чтобы выжить в современном мире, как Вы думаете?

М.Мишустин: Мы как раз это обсуждали, когда в Алма-Ате была конференция ЕАЭС. Обсуждали то, насколько важным является создание цифровой платформы, базы, базиса, если хотите, для ЕАЭС. ЕАЭС пока пять лет, но Евразийское экономическое сообщество, которое было до этого, предшественник Союза с 2001 года, подготовило серьёзную почву для того, чтобы создать такой союз. Перспективы ЕАЭС серьёзные. Вот сейчас пандемия, которая случилась, сплотила страны. Мы буквально недавно вернулись из Еревана, где встречались с главами правительств стран союза, говорили обо всём, начиная с того, как противостоять пандемии, заканчивая экономическим развитием. И конечно же, говорили о самом важном, о четырёх свободах, о ключевых вещах ЕАЭС, которые есть: свобода движения товаров, свобода движения услуг, свобода движения капитала и рабочей силы.

И цифровая платформа ЕАЭС – а над ней работает Евразийский банк развития очень активно – должна дать такую свободу. В частности, мы начали с возможного создания мобильного приложения для свободного движения рабочей силы, чтобы любой житель нашего союза мог свободно найти работу, приехать, получить эту работу. Здесь серьёзные наработки. Очень хороший вопрос. Мы реально так думаем и стремимся к этому.

Но ещё хочу сказать, что ЕАЭС помог многим странам в том, чтобы осознать свои стратегии развития и объединить их в стратегию развития ЕАЭС. Проект этой стратегии сегодня у нас готов, мы его горячо обсуждали несколько месяцев, будем выносить его, соответственно, на Высший совет, чтобы президенты одобрили стратегию развития ЕАЭС. И хочу также сказать, что благодаря союзу страны выигрывают. В частности, до пандемии у Киргизии, Армении был серьёзный, значительный рост ВВП после вступления в ЕАЭС. И я считаю, что в этом смысле это отличная платформа взаимодействия как с другими экономическими союзами, международными организациями, так и для самих членов этого союза. Это отличная площадка для развития и обмена лучшими практиками, мнениями.

А.Быстрицкий: Спасибо большое.

Как я уже сказал, у нас бóльшая часть участников находится удалённо, и, я так понимаю, мы действительно переместились в цифровую среду. Наверное, никогда ещё человечество не жило в абсолютно искусственной коммуникационной среде. Это вообще очень интересно.

У нас есть возможность с помощью этой искусственной коммуникационной среды дать возможность задать вопрос нашему коллеге и другу Паскалю Бонифасу – основателю и директору французского Института международных и стратегических отношений. Мы имеем много дел с Паскалем.

Прошу Вас.

П.Бонифас (директор Института международных и стратегических отношений (IRIS), Франция, как переведено): Спасибо. Господин Председатель Правительства, я хотел спросить, какова Ваша оценка того, что Вы говорили по поводу цифровизации и новой роли «цифры». Как Вы считаете, каковы возможности России в развитии искусственного интеллекта и технологическом развитии в целом? Искусственный интеллект будет всё важнее и важнее в будущем.

М.Мишустин: Я сказал в своём выступлении о том, какие мы создаём условия для того, чтобы российская юрисдикция была привлекательна для наших IT-компаний. Хочу привести несколько примеров. Например, наши поисковики, которые всему миру известны, – это «Яндекс», это

Mail.ru, – и искусственный интеллект, который используется. Я знаю, например, что алгоритмы «Яндекса» и Mail.ru совершенствуются каждый день, потому что без самых современных технологий и алгоритмов обработки информации было бы невозможно стать лидерами в такой сложной сфере, как, в частности, поисковик и соответствующие мобильные приложения.

Что касается работы над искусственным интеллектом, скажу, что мы очень активно этим занимаемся, разработали соответствующую стратегию. Президент занимался этой стратегией. У нас есть большие наработки с нашими уполномоченными организациями. Мы также создаём хорошую платформу для стартапов, компаний, которые идут в искусственный интеллект. Я оцениваю в этом смысле возможности Российской Федерации хорошо.

Конечно, не только искусственный интеллект. Я уже говорил, что создание цифровых платформ, соответствующих механизмов, связанных с качественной обработкой информации, совершенствование технологий на базе блокчейна (распределённого реестра), продуктов биометрии – всё это на повестке дня России, этим занимается наше Министерство цифрового развития. Надеюсь, что мы вам в ближайшем будущем покажем очень интересные разработки.

А.Быстрицкий: Спасибо большое. У нас есть замечательный участник господин Александр Рар. Ему слово.

А.Рар (научный директор Германо-Российского форума): Я приехал из Германии, и там, конечно, все говорят и пишут, что в России экономика слишком нацелена на сырьё. И от этого экономика в России страдает и будет и дальше страдать.

Вы видите возможность, что через дигитализацию, цифровизацию экономики Россия через пять лет, через три года может выйти на такой уровень, чтобы перестали так писать, и, наоборот, Россия покажет, что она по совсем другим параметрам выстраивает свою экономическую мощь?

И в этой связи следующий вопрос. Вот нам, немцам, американцы всё время говорят: в дигитализации работайте только с нами, с нашими технологическими концернами и ни в коем случае не с Китаем. И есть опасность, что и Россия, и Германия в Европе будут страдать от соперничества этих самых гигантских американских и китайских дигитальных технологий.

Может ли Россия и Германия, Россия и Европа, несмотря на нынешний конфликт, здесь объединить усилия и создать общее дигитализационное пространство от Лиссабона до Владивостока?

М.Мишустин: Без сомнения, на сегодняшний день вопросы, связанные с диджитализацией или с цифровизацией мира, стоят на повестке дня всех мировых институтов.

Когда создаётся цифровой гигант, он не имеет национальности, не имеет местонахождения. Цифровой гигант оказывает свои услуги через информационные технологии, минуя океаны, реки и моря, и вы никогда не знаете, кто на том конце. Если вы платите за какую-то услугу через мобильное приложение, которое вы купите в AppStore или Google Play, то вы не знаете, кто там. Может быть, это молодая компания из Бангладеш, может быть, американский стартап или какая-то другая компания.

Споры, которые были между Ирландией и Америкой, были в первую очередь о том, как исчислять налог на прибыль. То есть, спор был из-за того, чтобы получить соответствующую долю от услуг, которые производит компания Google, поскольку компанией она была по инкорпорации американской, но соответствующий офис находился у неё в Ирландии, а Ирландия имела соответствующие возможности, для того чтобы уменьшать налоговую базу, была низконалоговой юрисдикцией. И был спор, кто должен получить основной доход – Ирландия, которая по своему закону имела полное право на это, либо Америка. И этот спор находится до сих пор в ОЭСР, в Организации экономического сотрудничества и развития, поскольку компании спорят о том, как исчислять и кому сколько приходится мировой прибыли цифровых гигантов.

Я Вам больше скажу. В ОЭСР сегодня серьёзно рассматриваются подходы, когда каждая страна будет иметь коэффициент в зависимости от экспорта своего программного обеспечения и от производства внутреннего, сколько от мировых гигантов кому, какой стране полагается доход.

Это не шутки. Это подход, который сегодня есть. И естественно, что европейские страны хотят побольше получать там, где предоставляется услуга. Американцы хотят побольше средств там, где услуга производится и экспортируется.

То, что Вы сказали, – очень важно, поскольку необходимо создать балансир между объёмом производства цифровых услуг и потреблением. И создать соответствующую методику по тому, каким образом это исчислять.

Думаю, что Россия здесь сыграет свою важную роль. Не совсем согласен, что только Китай и Америка. Есть много стран, где очень высокий уровень как учёных, так и технологического развития. Но мировые стандарты, которые на сегодня есть, будут, конечно, заставлять нас договориться о том, каким образом использовать это цифровое пространство. Надеюсь, что Россия и Германия точно смогут его использовать качественно и взаимоприемлемо.

А.Быстрицкий: Спасибо большое.

Следующий вопрос у нас тоже задаётся удалённо. Это господин Фэн Шаолей, директор Центра по изучению России Восточно-Китайского педагогического университета из Шанхая. Прошу Вас.

Фэн Шаолей (директор Центра по изучению России Восточно-Китайского педагогического университета, КНР): Уважаемый господин Председатель Правительства, спасибо за Ваш прекрасный доклад. Я из Шанхая, Китай.

Мой вопрос такой. Мир живёт в условиях полной неопределённости. Многие государства и правительства работают в режиме сиюминутного реагирования и выживания. Кроме того, что Вы уже нам говорили о национальных проектах России, есть ли ещё большой смысл говорить о конкретных стратегиях формирования целей национального развития при новом вызове – пандемии? Какой подход российского Правительства?

М.Мишустин: Спасибо. У Вас отличный русский язык.

Фэн Шаолей: Nice to meet you.

М.Мишустин: Маленький вопрос. Наверное, это некрасиво – отвечать вопросом на вопрос, но наверняка в Вашем университете также изучают и наследие Карла Маркса? Да?.. Отлично. Я просто хочу процитировать классика. Карл Маркс писал, что самый плохой в мире архитектор отличается от самой лучшей в мире пчелы тем, что прежде, чем строить что-то, он задумает это и спроектирует в своей голове. Я, отвечая на Ваш вопрос о тотальной неопределённости, скажу, что тотальная неопределённость обычно в умах. По нашему классику: разруха – в голове, в умах.

Абсолютно уверен, что большинство людей, компаний, государств так не живут, для них очень важно строить целеполагание и вырабатывать стратегии, как эти цели достигать.

У нас в России совсем недавно был принят соответствующий закон о стратегическом планировании, которое мы активно используем в своей работе. И скажу Вам, что наше Правительство живёт на сегодняшний день в стратегическом планировании. Для нас основное целеполагание, все основные стратегии, которые были определены Президентом в указе о национальных целях развития, – это ключевая цель. Они, кстати, все коррелируют с целями устойчивого развития ООН, что тоже очень важно. И мы, стремясь к этому, декомпозируем соответствующие цели в программы работы государственных институтов, федеральных органов исполнительной власти, государственных компаний, национальные проекты. Говорю совершенно серьёзно: мы занимаемся такой декомпозицией и планированием.

Очень важный вопрос Вы задали. На сегодня нам необходимо больше определённости. Это хорошее английское слово – certainty. Определённость, которая даст нам уверенность в завтрашнем дне, нашим детям – уверенность в том, что всё будет хорошо. И конечно, надеюсь, что и Россия, и Китай точно живут в хорошей определённости, решая хорошо поставленные нашими лидерами стратегические задачи.

А.Быстрицкий: Спасибо большое.

Следующий вопрос от Ричарда Саквы – ведущего научного сотрудника программы «Россия и Евразия» британского Королевского института международных отношений. Я подумал вот о чём. В –рамках игры, которая у нас сложилась, – мы всё время говорим про «цифру» – китайские коллеги говорят по-русски, с британцами Вы можете вполне говорить по-английски, если захотите, конечно.

М.Мишустин: Я попробую.

Р.Саква(ведущий научный сотрудник программы «Россия и Евразия» Британского королевского института международных отношений, Великобритания, как переведено): Спасибо большое, что Вы такие интересные детали привели, говоря о проблемах, с которыми сталкивается Правительство. Ранее Вы занимали должность главы ФНС, и у Вас была также очень важная повестка дня в качестве участника работы с ОЭСР. И даже в Financial Times говорилось о том, что российская налоговая система – одна из лучших в мире. Каким образом Ваш предыдущий опыт помогает Вам сейчас работать на Вашем новом посту?

М.Мишустин (как переведено): Спасибо большое, Ричард, за Ваш вопрос. Я попытаюсь ответить на английском. В рамках ОЭСР, которая является прекрасной организацией, мы занимались как раз реформированием налогового законодательства, мы работали со всеми зарубежными партнёрами, говорили о развитии, администрировании в налоговой сфере. В течение 18 лет Россия была частью этого процесса, в течение четырёх лет я работал там, и мы занимались развитием, в частности, цифровых технологий и активно взаимодействовали с коллегами по всему миру. Говорили о цифровых платформах. Мы дали миру целый ряд интересных технологий. Во-первых, автоматическая система налогового контроля, которая позволила России на 80% повысить эффективность налоговой сферы. Если вы посмотрите на собираемость налогов на федеральном уровне, то вы увидите, что за последние годы этот показатель собираемости повысился на 80%, тогда как рост ВВП составил всего 2,4%. Это была новая система, которую мы внедрили сначала в России, а затем распространили и на другие страны. Помимо этого система онлайн-касс – мы были первой страной, которая полностью реализовала эту систему цифровых кассовых аппаратов во всех розничных заведениях. Они сразу направляют чеки через ОФД в ФНС. Это примерно 150 млн чеков (квитанций) ежедневно. Мы анализируем их, и это проводится дистанционно. И конечно, мы также создали личный кабинет налогоплательщика, который позволяет снизить число налоговых проверок в 10 раз за последние семь лет. Сейчас в России проводится примерно 5 тысяч выездных налоговых проверок ежегодно, и это очень низкий показатель, если сравнить с другими странами, с Европейским союзом например. Ещё одно важное решение – это специальное мобильное приложение для самозанятых. Очень многие самозанятые были просто невидимы для ФНС, хотя они работают. И проблема заключалась в том, что на них не распространялось фактически внимание налоговых служб. Создав новое мобильное приложение, мы позволили ввести в нашу орбиту этих самозанятых. И не обязательно приходить для этого в налоговую службу, можно сделать всё удалённо.

Мы создаём такую финансовую систему, которая будет практически невидима, но при этом работать эффективно. Я считаю, что администрирование налоговой системы не должно мешать людям, постоянно докучать им и бизнесу всевозможными вопросами, проверками. Наоборот, эта система должна помогать людям, и всё это должно проводиться автоматически.

Я перейду на русский. Спасибо, что Вы дали мне поговорить на тему, которая волновала меня более десяти лет работы в Налоговой службе. В работе Правительства, конечно же, помогает прежняя работа, в первую очередь это клиенто-сервисная ориентированность. Это на сегодняшний день очень важный элемент. Это построение цифровой платформы, без цифры сейчас никуда. И это очень важно, потому что на сегодняшний день, для того чтобы достигнуть национальных целей и выполнить все программы, эта поддержка, этот подход очень помогают. В том числе, как я сказал уже, добрые отношения. Потому что всегда в налоговом администрировании в мире есть две части: одна часть это фискальная, или то, что людей немножко пугает, когда вас проверяют, а вторая – сервисная. Россия в этом смысле за сервисную часть.

Я надеюсь, что это поможет мне в том числе в Правительстве Российской Федерации. Спасибо Вам за вопрос, Ричард.

А.Быстрицкий: Спасибо большое. У нас не так много вопросов осталось и времени тоже мало. Предпоследний вопрос от Анатоля Ливена, очень известного историка. Анатоль, прошу Вас.

А.Ливен (профессор Джорджтаунского университета в Катаре, как переведено): Спасибо большое. Благодарю Вас, господин Председатель Правительства за то, что Вы участвуете в Валдайском форуме лично.

Я хотел задать Вам вопрос относительно последствий для российской экономики растущих трений между Китаем и США, в особенности в области торговли и в области технологической. Какие проблемы это может создать для Российской Федерации? И какие возможности также?

Мы считаем, что, возможно, Россия будет ближе работать с Китаем или же это как-то ещё отразится на отношениях с Китаем.

А.Быстрицкий: Смысл вопроса был, я так понимаю, в том, держит ли Россия путь к самоизоляции или нет?

М.Мишустин: Конечно, нет. Я говорю это совершенно откровенно. Это исходит как из курса Президента, так и из того, что делает Правительство, наши многочисленные в том числе и общественные организации.

Путь самоизоляции Россия никогда не выбирала. Я говорил уже сегодня, что даже те санкционные решения, которые мы принимаем, они принимаются лишь только как ответ на те или иные санкции, которые применяются другими странами. И Россия никогда не закрывалась от мира.

Я скажу тогда уж по-английски: Russia wouldn`t never choose the path of self-isolation. (Россия никогда бы не выбрала путь самоизоляции). We always shared the international values and will follow the international cooperation (Мы всегда разделяли международные ценности, всегда следуем путём международного сотрудничества).

А.Быстрицкий: Спасибо большое. Наше время стремительно истекает. У меня последний вопрос.

Вы – Председатель Правительства огромной, очень значимой в мировом плане страны, очень большой. Просто из любопытства, если, конечно, удобно ответить. Кто из исторических персонажей Вам близок? Какие исторические деятели Вам симпатичны? Кто у Вас вызывает восхищение?

М.Мишустин: Из исторических деятелей, мировых в первую очередь, без сомнения, Президент России Владимир Владимирович Путин вызывает восхищение. Столько лет нести ответственность за людей, за развитие своей страны – это вызывает восхищение. Абсолютно искренне.

Если смотреть в исторической перспективе, я бы назвал Сергея Павловича Королёва. Человек, который создавал технологии, которыми мы гордимся до сих пор, который заложил основу современной космонавтики, но, к сожалению, до своей смерти не был известен в Советском Союзе. И я очень горжусь, что дружу с его внуком, замечательным хирургом Андреем Королёвым. Это замечательная семья. И Сергей Павлович – это человек, на которого хочется быть похожими.

Из мировых лидеров я привёл бы ещё Стива Джобса. Мне с ним посчастливилось познакомиться в начале 1990-х. Он очень мудрый человек. Он создавал соответствующие технологии – сегодня это известно как IPhone, а тогда это был Macintosh, компьютер, и у него были самые замечательные фонты (или шрифты). Интересно, что Стив научился этому, когда ходил за много километров от своего дома, чтобы перекусить, в храм кришнаитов, – он по дороге записался на курсы каллиграфии. У него есть замечательная лекция, которую он читал выпускникам Стэнфордского университета, где он говорил, как важно любые случайности и любые навыки, которые вы в жизни получили, использовать потом для достижения больших целей. Основной его посыл был, в том числе в личном разговоре: очень важно упрощать многие сложные вещи, чтобы объяснять их большинству. Он в этом смысле, мне кажется, сделал огромный задел, и сегодня мы пользуемся технологиями, которые он заложил.

А.Быстрицкий: Спасибо большое.

Прошу прощения у всех, кто хотел задать вопрос и не успел. Но, надеюсь, если все мы будем живы и всё будет хорошо, Михаил Владимирович, Вы ещё раз придёте.

М.Мишустин: Мы с удовольствием участвуем в таких встречах.

Хочу, Андрей, поблагодарить Вас, коллег за интересную дискуссию.

У вас непростая профессия – вы занимаетесь в том числе политической журналистикой. Хочу попросить только об одном: посмотрите на Россию со всех ракурсов. У нас замечательные люди, замечательная страна, замечательный Президент. И я думаю, что у нас будет очень много интересных событий, которые мы обсудим. И поучаствуем в ваших встречах.

А.Быстрицкий: И замечательный Председатель Правительства.

Спасибо большое.