СКР отказался возбуждать дело о гибели Ирины Славиной
Посмертная экспертиза выявила у нее «признаки психического расстройства»
Москва. 16 ноября. INTERFAX.RU — Семья журналистки Ирины Славиной получила от следователя по особо важным делам СУ СКР Нижегородской области Владимира Карпухина отказ в возбуждении уголовного дела о ее доведении до самоубийства, пишет «Коммерсантъ».
Адвокат семьи Александр Караваев уточнил, что решение об отказе было принято 2 ноября, родственники погибшей получили соответствующий документ 13 ноября. По его словам, принял это решение и проводил проверку тот же следователь, по распоряжению которого за день до смерти у Славиной в 6 утра начался обыск.
«Тот же самый следователь и выясняет, не нарушил ли он или его подчиненные какие бы то ни было нормы права в отношении Славиной. Поэтому родственники настаивают на передаче материалов в центральный аппарат СКР», — сказал адвокат.
Посмертная психолого-психиатрическая экспертиза, назначенная следствием, «с высокой степенью вероятности обнаруживала признаки психического расстройства в форме смешанного расстройства личности», цитирует издание. Подтверждением этому следователь считает частую смену работы из-за «неуживчивости и конфликтности», отсутствие близких друзей, «перепады настроения», «эгоизм», «иронично-экзальтированная манера» написания постов в соцсетях.
Обыск накануне гибели журналистки проходил «при корректном поведении участников», причем сама Славина сообщала об их корректном поведении журналистам и в фейсбуке.
«Сегодня 6:00 в мою квартиру с бензорезом и фомкой вошли 12 человек: сотрудники СКР, полиции, СОБР, понятые. Дверь открыл муж. Я, будучи голой, одевалась уже под присмотром незнакомой мне дамы. Проводили обыск. Адвокату позвонить не дали», — написала Славина 1 октября и добавила, что силовики больше четырех часов не разрешали вывести собаку на улицу.
По словам журналистки, ее обыскивали по делу о нежелательной для России организации. У нее искали документы и счета «Открытой России». 2 октября Славина покончила с собой у здания областного ГУ МВД. В «Открытой России» затем заявили, что со Славиной не сотрудничали, и предположили, что следствие перепутало журналистку с кем-то другим.
Следователь в результате решил «отказать в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием события преступления», поскольку«не усматриваются объективные данные», которые бы подтвердили состав преступления «доведение до самоубийства» или «склонение» к нему (ст. 110 и 110.1 УК)
По словам Караваева, проверка формально продолжается и следователь Карпухин ему сообщил, что готовится документ об отмене отказа в возбуждении дела, но документа этого он еще не видел.
В пресс-службе СУ СКР по Нижегородской области отказались подтвердить продление сроков проверки. На вопрос «Коммерсанта», почему проверку проводили сотрудники второго отдела СУ СКР, который обычно занимается расследованием экономических преступлений и фактов коррупции, в управлении ответили, что «не обязаны давать какие-либо объяснения по существу».
23 октября дети и муж Славиной направили обращения главе МВД Владимира Колокольцева с требованием проверить сотрудников центра «Э» и главка Нижнего Новгорода и председателю СКР Александру Бастрыкину с требованием взять ситуацию на контроль. Возбудить дело о давлении следствия и доведении журналистки до самоубийства требовали независимый профсоюз журналистов, главред «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, основатель правозащитного проекта Gulagu.net Владимир Осечкин и председатель «Яблока» Николай Рыбаков.
Защищавший Славину адвокат «Агоры» Евгений Губин напомнил, что за полтора года в ее отношении было возбуждено пять административных дел. В марте 2019 года ее оштрафовали за организацию марша памяти Бориса Немцова. Осенью 2019 года ее оштрафовали на 70 000 рублей за публикацию в фейсбуке об установлении памятной доски Сталину. В июне 2020 она была оштрафована на 65 000 рублей за «заведомо недостоверную» новость о коронавирусе, штраф был отменен посмертно. В июле она получила еще один штраф за репост новости об оппозиционном форуме «Свободные люди». «Обыск 1 октября мог стать последней каплей»,— считает Губин.