источник: cimsec.org

By Bryan Clark FEBRUARY 3, 2021

источник: i1.wp.com

Планирование Пентагоном развития вооруженных сил — это густая и сложная смесь предположений и прогнозов, но его наиболее существенным и действенным ингредиентом являются оперативные сценарии. Их важность меняется в зависимости от смены администрации и появления и исчезновения угроз, но описание ситуаций, которые вооруженные силы и системы США должны учитывать и на которые должны реагировать, имеет важное значение для определения инвестиционных приоритетов. К сожалению, организационная инерция и желание конкурировать за доллары вынуждают военные службы США планировать сценарии, которые отдают предпочтение их крупнейшим существующим программам, даже когда противники Америки переходят к совершенно другому типу войны.

В течение последнего десятилетия Министерство обороны, естественно, сосредоточило свои планы на своих конкурентах — Китае и России или государствах-изгоях, обладающих ядерным оружием, таких как Северная Корея. Наиболее напряженные кампании, с которыми вооруженные силы США могут столкнуться против этих противников, доминируют в анализе Министерства обороны, исходя из предположения, что худшие сценарии, такие как вторжение на Тайвань, также охватывают потребности в «менее включенных» случаях, таких как длительная блокада юго-западных островов Японии или продолжительная подводная угроза у побережья США.

Признавая сосредоточенность Министерства обороны на ведении боевых действий высокой интенсивности, его потенциальные противники методично разрабатывают стратегии и системы, которые обходят преимущества вооруженных сил США и используют их уязвимости, избегая ситуаций, к которым готовятся американские войска. Министерство обороны может попасть в ловушку, продолжая использовать узкий набор высокоинтенсивных конфликтов в качестве основных угроз.

Новое поле битвы

В рамках своих усилий по обходу военной мощи США китайские и российские военные стремятся сделать информацию и принятие решений основным полем битвы для будущего конфликта. Такие концепции, как Война на разрушение системы Народно-освободительной армии Китая или война нового поколения российских вооруженных сил, направляют силы на электронное или физическое подавление источников информации и коммуникаций противника, одновременно вводя ложные данные, которые разрушают ориентацию и понимание ситуации обороняющимися.

В своих гибридных кампаниях или кампаниях “в серой зоне” китайские и российские вооруженные силы и полувоенные формирования дополняют информационные операции, изолируя или нападая на противников, без значительного обострения конфронтации. Избегание действий, которые служат оправданием для ответных действий США, сужает варианты, доступные командованию США, и дает китайским и российским войскам преимущество в принятии решений.

Операции, ориентированные на принятие решений, подобные тем, которые проводят правительства КНР и России, вероятно, станут важной формой будущего конфликта, особенно по мере того, как все больше столкновений происходит вне контекста крупномасштабной экзистенциальной битвы, где истощение может быть более решающим.

В конце «холодной войны» революционный подход американских вооруженных сил к высокоточной войне основывался на тогда еще новых технологиях передачи данных, скрытности и управляемого оружия. Точно так же война, ориентированная на принятие решений, может быть наиболее эффективным способом использования искусственного интеллекта и автономных систем в военных целях, которые, возможно, являются наиболее известными технологиями сегодняшнего дня.

Характеристики, которые побеждают в операциях, ориентированных на принятие решений, не будут приоритетными в сценариях, ориентированных на истощение, которые сегодня определяют планирование Пентагона. Вместо смертоносности и живучести — все это безусловно важно, преимущество в конфликтах, в которых основными направлениями усилий являются информация и принятие решений, обеспечат адаптивность и устойчивость. Командир, который способен сохранять больше вариантов в течение более длительного времени во время информированного противостояния, скорее принимает лучшие или более быстрые решения, чем лидер менее адаптируемых сил. Кроме того, более адаптируемые силы смогут усложнять и ухудшать процесс принятия решений противоборствующими командирами.

Другой набор наихудших сценариев

Ситуации, которые планирует Министерство обороны на сегодня, такие как короткие, интенсивные вторжения на Тайвань, атака на балтийских союзников по НАТО или Южную Корею, не ставят во главу угла адаптивность и устойчивость, необходимые для конфликтов, ориентированных на принятие решений. В этих сценариях предпочтение отдается хорошо вооруженным и хорошо защищенным кораблям, самолетам и войскам, которые дорого иметь и содержать. Из-за своей стоимости эти силы недоступны в больших количествах; поскольку они являются автономными многоцелевыми единицами, их нелегко перенастроить или перекомпоновать. И поскольку они созданы для ведения крупных операций на театре военных действий, сегодняшние силы США непропорциональны суб-конвенциональной конфронтации, которую часто представляют Китай и Россия.

Расхождение между оборонным планированием США и меняющимся характером войны предполагает, что Министерству обороны нужен новый набор сценариев наихудшего развития событий. Подобно футбольной команде, которая полагается на «превентивную оборону» для защиты от длинных передач, Министерство обороны оставляет себя открытым для игры “накоротке”, практикуемой ее конкурентами.

Министерство обороны должно повысить приоритет сценариев, которые сосредоточены на информации и принятии решений, таких как длительная блокада или карантин союзной территории или островов; постоянные кампании серой зоны против правительств союзников или партнеров; или запрещающие операции по воздуху и на море в международных водах или воздушном пространстве. Вместо того, чтобы быстро превратиться в канонические вторжения, эти сценарии могут эпизодически усиливаться и деинтенсифицироваться в течение длительного периода времени, поскольку комбатанты пытаются разрешить конфронтационную ситуацию. Например, продолжающийся конфликт на востоке Украины может быть более актуальным, чем российские танки, проходящие Латвию за два дня.

Атрибуты, необходимые для конфликта, ориентированного на принятие решений, не так широко представлены в сегодняшних вооруженных силах США, что действительно делает эти ситуации наихудшими для Министерства обороны. Набор сценариев планирования, ориентированных на принятие решений, скорее всего, побудит американские военные службы переориентировать с больших монолитных платформ и формирований на более мелкие, разукрупненные подразделения, которые включают в себя более автономные системы. Помимо того, что их дешевле создавать и содержать, разукрупненные силы будут легче перегруппировываться на театре военных действий, что улучшает адаптируемость и дает командирам больше возможностей.

Если Министерство обороны не начнет переосмысливать свои сценарии и перебалансировать свои силы, недавние успехи Китая и России в серых зонах в Восточном и Южно-Китайском морях или в Крыму могут стать нормой, и американские военные могут проиграть битву в дюймах против терпеливых конкурентов, которые готовы играть в долгую.

Брайан Кларк — старший научный сотрудник Гудзоновского института, где он возглавляет Центр оборонных концепций и технологий. В течение последнего десятилетия он руководил исследованиями для DARPA, OSD, ВМФ и оборонной промышленности, исследуя способы применения новых технологий для решения военных задач и проведения операций. Прежде чем стать сотрудником аналитического центра, он служил офицером на АПЛ.

На фотографии: десантные корабли-амфибии Changbaishan (бортовой номер 989) и Jing'gangshan (бортовой номер 999), вместе с 3 десантными кораблями на воздушной подушке (LCAC), прикрепленные к флотилии десантных кораблей Южно-Китайского флота НОАК движутся в водах у островов Сиша во время морских координационных учений проходивших с 6 по 11 марта 2019 г. (Фото с сайта eng.chinamil.com.cn/Liu Jian)

Перевод