Темп заполнения хранилищ на прошлой рабочей неделе (с 28 июня по 2 июля) был в среднем на 25% ниже среднего показателя за последние пять лет. Это немного живее, чем неделей раньше (-38%), но все еще в разы ниже целевого уровня нормального восстановления запасов.

Нынешний уровень запасов на 15,5 процентных пункта ниже среднего уровня за последние пять лет на эту дату (63,82%), а также самый низкий за историю наблюдений.

До конца кампании по закачке газа в подземные хранилища (средний срок перехода европейских «подземок» от закачки к отбору — 20 октября) остается чуть больше ста дней, и далее этот разрыв будет только расти. За май и июнь отставание выросло на 4 пункта. При сохранении этих темпов к зимнему сезону уровень запасов едва достигнет 70% при норме 92%.

Европа ожидает обострения дефицита газа — уже во вторник (6 июля) остановится до субботы (10 июля) магистраль «Ямал-Европа», которая прокачивает в сутки около 100 млн куб. м газа. С 13 по 23 июля пройдет ежегодное техобслуживание газопровода «Северный поток» (170 млн куб. м в сутки).

На прошлой неделе — только в ожидании будущих ремонтов, а не от самих ремонтов — спотовая цена газа в Европе (контракт с поставкой «на сутки вперед» на площадке TTF в Нидерландах) взлетала до $450 за тысячу кубометров. Контракт с поставкой в понедельник скорректировался до $441.

Дело в том, что вплоть до 2019 года на время ремонта «Северного потока» и «Ямала — Европы» «Газпром» увеличивал прокачку газа через Украину. В 2020 году этого впервые не произошло — вся недопоставка была компенсирована отбором газа из хранилищ в Европе. В 2020 году это немного облегчило ситуацию на рынке, так как ПХГ Европы были переполнены. Однако в этом году ситуация противоположная — хранилища полупустые. Поэтому за аукционом 29 июня на дополнительные прерываемые мощности на транзит через Украину на июль (было выставлено 64 млн куб. м в сутки) участники рынка следили с особым вниманием. Отказ «Газпрома» от бронирования мощностей на этом аукционе придал спотовым ценам на газ в Европе новый импульс.

Печать лимитрофа

«Борьба за европейскую экономику и континентальные рынки будет продолжена — этого довольно глупо не понимать. И то, что сейчас происходит с транзитными возможностями украинской и польской территорий, тоже, в общем, понятно: их тупо приносят в жертву. Этого никто не хотел, просто так получилось: когда развивается такая историческая драма, кто-то должен страдать. В принципе, это не мы и даже не Европа придумала — просто такова судьба любого (не обязательно только европейского) лимитрофа».

Что тут можно сказать? Есть такое ощущение, что в начале текущей недели атмосфера в офисах ведущих операторов газораспределительных сетей некоторых молодых европейских демократий, например Украины и Польши, стояла весьма тяжёлая. И в финансовом смысле довольно-таки по-человечески неприятная. Разумеется, повод для этого был, и весьма серьёзный, хотя и не сказать чтобы уж совсем неожиданный: по крайней мере, русские уже довольно давно о чём-то подобном «младоевропейцев» предупреждали.

И не только русские, кстати. Но тут уж ничего не поделаешь. Бывает.

Как скупо и беспристрастно свидетельствуют данные платформ GSA Platform и RBP (Regional Booking Platform), российский «Газпром» не стал в условиях перманентно тянущегося конфликта с транзитёрами ничего особенного выдумывать. А просто и бесхитростно вообще отказался бронировать мощности на следующий газовый год (он не совпадает с календарным и продолжается с 1 октября 2021 по 1 октября 2022 года включительно) через территории Польши и Украины на текущих годовых аукционах.

Как говорится, и добрый вечер.

Что тут можно сказать? И так иногда тоже бывает, к сожалению. Рынок.

Впрочем, давайте по порядку. Случилось, дословно, следующее. Как сообщили коллеги из РИА «Новости», Украина в понедельник выставила на годовой аукцион мощности для прокачки газа через свою территорию в размере 9,8 млн кубометров в сутки. Что здесь особенно важно, данный объём выставлялся сверх стандартных контрактных обязательств российского газового гиганта, которые на 2022 год (как и на нынешний, 2021-й) составляют 40 млрд кубометров. Данный договор, напомним, был подписан украинскими и российскими газовщиками при посредничестве ЕС и стоил Российской Федерации больше $3 млрд штрафа по далеко не бесспорному решению Стокгольмского арбитража, причём сама Украина им (данным договором) дико гордилась. Так что, наверное, как-то глупо удивляться, что российская компания не воспользовалась столь любезным предложением: у «Газпрома» есть все основания для такого поступка, согласитесь. И своя логика: умерла — значит, умерла.

Но это что касается Украины.

Что касается Польши, то тут ситуация, в общем, гораздо серьёзнее: поляки в лице местного Gaz-System выставляли на аукцион мощности в размере 34,072 млн киловатт-часов для прокачки газа по польской части газопровода «Ямал — Европа» (примерно 79 млн кубометров в сутки), что, как вы понимаете, куда ощутимее.

Впрочем, будем честными: трагедии тут пока никакой нет. Даже для Польши. Хотя неприятности определённо присутствуют.

Означает ли это, что газпромовский газ, допустим, вообще не пойдёт по газопроводу «Ямал — Европа»? Или что Россия не будет докупать транзитные мощности украинской ГТС сверх твёрдого контракта? Ну разумеется, нет.

По той же польской части когда-то большого советского газопровода «Ямал — Европа» существуют возможности бронирования мощностей на более краткосрочной основе, чем предлагалось сейчас.

К примеру, раз в квартал. И нет почти никакого сомнения, что, когда тому же «Газпрому» будет выгодно, он этими возможностями краткосрочного бронирования непременно воспользуется.

Но вот в качестве системного транзитного коридора ни ГТС Украины, ни польско-белорусский участок газопровода «Ямал — Европа» российским «Газпромом» и его европейскими партнёрами в лице крупнейших энергетических концернов Европы больше совершенно точно не рассматриваются. Увы. Так бывает.

И на примере Украины, которая сама с радостью подписала (под присмотром и под гарантии Еврокомиссии) ныне действующее газотранспортное соглашение по транзиту российского газа, уничтожающее окончательно её собственную ГТС, сейчас попробуем пояснить почему. Тут всё просто. Когда Россия гарантировала (а Еврокомиссия её в этом поддержала) Украине транзит, согласно ныне действующему договору, в объёме 40 млрд кубов в год, никто — ни Россия, ни Германия, ни даже Брюссель — не давал Киеву команды отказываться от прямых поставок российского газа.

Но Киев отказался.

И, как итог, сейчас в этих гарантированных российским «Газпромом» 40 млрд кубов в год, о которых мы писали чуть выше, собственно европейских рынков нет от слова вообще. Потому как почти 30 млрд сейчас — это собственно украинское потребление по насквозь коррупционному словацкому реверсу. А оставшееся — Молдавия с Приднестровьем и немного самой Словакии. Вот, собственно говоря, и всё.

Таким образом, можно просто констатировать следующее: ни сам «Газпром», ни его европейские партнёры более не считают для себя критичным польский и украинский транзит. Несмотря на рекордные цены на газ на европейском спотовом рынке и на критически пустые европейские ПХГ.

В этом-то и есть преимущество таких на первый взгляд не очень разворотливых, но способных к стратегическому планированию больших контор, как «Газпром»: на длинной дистанции стратегическое планирование всегда выигрывает.

Ну, а гоняться за короткими деньгами не их уровень. Если этим чересчур увлекаться — можно выиграть в короткую, но при этом стратегически проиграть. И право, слава Богу, что в российском ТЭК некоторое время назад это научились достаточно хорошо понимать.

Поэтому происходящее прямо и непосредственно сейчас с польским и украинским газовым транзитом, безусловно, хоть и не стоит переоценивать, но и недооценивать тоже не нужно. Просто напомним, что предыдущий отказ «Газпрома» бронировать дополнительные транзитные мощности через Украину на июль месяц текущего года уже спровоцировал всплеск стоимости газа в Европе чуть ли не до максимума с 2008 года — вплоть до $415 за 1 тыс. кубометров — что на спотовых ценах, что на фьючерсах. И это только самые малые, текущие, оперативные последствия происходящего. Как будут меняться цены после отказа бронировать годовые, по сути, объёмы, думаю, рынку будет весьма любопытно, хоть и не совсем безболезненно наблюдать.

Ну а помимо всего прочего, трейдеры ещё и ожидают сокращения потока российского газа из-за плановой остановки в июле главных российских экспортных газопроводов. Приостановлен на профилактику будет в том числе и первый «Северный поток».

Можно, что называется, резюмировать: этот этап борьбы за свою собственную энергетическую безопасность старая Европа, хоть это было и непросто, выиграла — не без нашей помощи, разумеется. После чего и старается совместно с российским бизнесом эту победу каким-то образом монетизировать.

И глупо было бы, если бы это было не так.

Стратегический где-то союзник и партнёр, а где-то противник по «великой шахматной доске», англосаксонский мир в этой сугубо континентальной битве тоже ничего особенного не потерял, отступив на заранее подготовленные позиции. Да и вообще борьба за европейскую экономику и континентальные рынки будет продолжена — этого довольно глупо не понимать. И то, что сейчас происходит с транзитными возможностями украинской и польской территорий, тоже, в общем, понятно: их тупо приносят в жертву. Этого никто не хотел, просто так получилось: когда развивается такая историческая драма, кто-то должен страдать. В принципе, это не мы и даже не Европа придумала — просто такова судьба любого (не обязательно только европейского) лимитрофа.

Как говорили в старину, печать на челе. В том числе и в энергетике, и в транзитной войне. Рано или поздно, но им всё равно жертвуют — и это в политической логике вполне нормально: пожертвовать чем-то несущественным, чтобы сохранить главное.

Что поделать: собственно, Украина и Польша сами выбирали эту судьбу, хоть и по разным причинам. Но принимали решения действовать в чужих интересах, по крайней мере в сфере европейской энергетики, элиты этих территорий совершенно осознанно. Теперь за это приходится платить населению.

Грустно это всё, конечно, к сожалению.

Но такова жизнь.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.