Алжир был одним из немногих успешных примеров европейской стратегии газовой диверсификации, то есть альтернативным «Газпрому» поставщиком голубого топлива. Был — и сплыл, как многие другие проекты этой стратегии.

31 октября алжирские власти отказались продлевать контракт на транзит своего газа через Марокко в Испанию (по т. н. трубопроводу Магриб — Европа) и заявили, что теперь будут отправлять газ через другой трубопровод, идущий по дну Средиземного моря. Причиной, по словам алжирской стороны, стали серьёзные политические разногласия между Марокко и Алжиром вокруг территории Западная Сахара, которую первая сторона считает своей землёй, а вторая сторона поддерживает там группировки, воюющие за независимость. Однако у марокканцев другое объяснение — они говорят о банальном падении объёмов алжирского экспорта (по причине истощения запасов, неэффективной работы государства с потенциальными инвесторами и резкого роста внутреннего потребления). Поэтому, мол, алжирцы больше не могут эффективно заполнять трубопровод Магриб — Европа и перешли на трубопровод с меньшей пропускной способностью.

В Испании это решение Алжира, принятое на фоне всё ещё высоченных цен на газ, вызвало самую настоящую панику — ведь эта африканская страна поставляет испанцам от 40 до 50% потребляемого ими голубого топлива. Напряглась и вся Европа. И не только потому, что испанцам грозят проблемы, но и потому, что алжирская газовая история нанесла ещё один удар по главной европейской энергетической сказке — газовой диверсификации.

В самой диверсификации нет, конечно, ничего плохого. Скорее наоборот — всегда лучше, когда у тебя есть несколько равноценных источников поставок и ты не зависишь ни от одного из них. Однако у диверсификации в европейском исполнении было две ключевые особенности. Первая — отсутствие равнозначных источников. Европа объективно не имела и не могла найти никакого потенциального поставщика с мощностями, аналогичными газпромовским (российский газовый монополист, напомним, экспортирует в Старый Свет чуть менее 200 млрд кубов). Не особо много было и альтернативных вариантов, которые равнялись российскому по показателям цена/надёжность. И вторая — в этих условиях Евросоюз всё равно решил заниматься принудительной диверсификацией, то есть всячески мешал повышению надёжности и объёмов российского газового экспорта. Успешно похоронил проект «Южный поток», затянул реализацию «Северного потока — 2», ограничив при этом через принятый в нарушение всех юридических норм т. н. Третий энергопакет пропускную мощность российского газопровода на 50% от номинальной. И всё это на фоне регулярных криков и истерик о том, что Россия — ненадёжный поставщик, собирающийся использовать газ в качестве средства давления на Евросоюз.

На что в этой ситуации рассчитывал ЕС? В Брюсселе делали ставку на то, что российский газ будет заменяться при помощи сонма других поставщиков из стран Северной Африки, Ближнего Востока и Прикаспийского региона, а также при помощи поставок американского сжиженного природного газа. Ну и конечно, за счёт перехода Европы на зелёную энергетику — экологически чистую и политически корректную. Однако, к сожалению для европейских сказочников, их конструкция диверсификации сейчас сыпется как карточный домик на ветру.

При этом Алжир со своими политическими хотелками и газовой недостачей лишь крайняя (не последняя, а именно крайняя) упавшая карта. До неё уже упали многие другие.

Так, ливийская газовая альтернатива находится под большим вопросом из-за хаоса, который сейчас творится в бывшей вотчине Каддафи. Не раз и не два случались ситуации, когда местные племена захватывали объекты газоэкспортирующей инфраструктуры в попытке отжать какие-то привилегии у центральных властей.

Никто не может сказать, когда Ливия вновь станет надёжным поставщиком газа — видимо, лишь при появлении нового Каддафи.

Если же говорить о больших шельфовых запасах газа в районе Восточного Средиземноморья (в водах Израиля, Египта, Кипра и Ливана), то это пока лишь запасы. Их нужно эффективно разрабатывать, а затем наладить экспорт в Европу — и последнее сделать, возможно, будет ой как непросто. Турция (желающая сконцентрировать на себе весь транзит газа с восточного и юго-восточного направления в ЕС) пытается саботировать альтернативные трубопроводные проекты — например, через подписание в 2019 году с подконтрольной ей номинальной ливийской властью соглашения о разделе морских вод.

Причём разделе таким образом, что любой подводный газопровод с территории Восточного Средиземноморья в ЕС пойдёт по турецким или подконтрольным Турции ливийским водам. Евросоюз может сколько угодно не признавать это соглашение, называть его незаконным — Анкара не раз и не два доказывала, что готова защищать своё с оружием в руках. В свою очередь, турецкий транзит Европе не нужен — ведь Анкара не раз и не два доказывала, что готова использовать свои транзитные возможности (беженцев, газа и всего, что можно) для шантажа и принуждения Евросоюза к «уважению» Турции. Чем больше будет возможностей, тем больше будут и турецкие хотелки в плане уважения — вплоть до требования включить Турцию в ЕС.

Все проекты транскавказской газовой альтернативы тоже пахнут несбывшимися фантазиями. Среднеазиатский газ (прежде всего туркменский) законтрактован Китаем, выкачивающим из региона все возможные ресурсы. Кроме того, на пути экспорта этих энергоресурсов на Запад стоит Каспийская конвенция — теоретически, согласно подписанному прикаспийскими государствами соглашению, любая страна-член может заветировать строительство трубопровода по дну исходя из «экологических причин». И Москва, вероятно, в случае чего заветирует.

Да, это вето не помешает экспорту, например, азербайджанского газа — если бы у Баку были мощности для наращивания этого экспорта до опасной для «Газпрома» черты, а их нет. По сути, единственной реальной альтернативой газпромовским поставкам с точки зрения мощностей является Иран, однако на пути иранского экспорта в Европу стоит много препятствий. Это и санкции, и ненадёжность Ирана как поставщика (учитывая его отношения с Западом и специфику властей в Тегеране), и, наконец, отсутствие трубопроводной инфраструктуры для переброски газа от южных месторождений к северным границам.

Что же касается американского СПГ, то Вашингтон уже продемонстрировал его надёжность. В час великой европейской нужды США, призывавшие Европу вместе сплотиться против китайского врага, отправили свой СПГ в Китай, а также в другие страны Восточной Азии. Просто потому, что там платили на сотню-две долларов больше. Бизнес, ничего личного.

Возможно, Европе нужно брать с американцев пример? Прекратить политические игры и вспомнить, что, несмотря на все противоречия в XX веке, несмотря на всё нынешнее европейское хамство и санкционные игры, Москва никогда не позволяла себе использовать газ как оружие против Европы. Никогда не шантажировала Брюссель, Париж и Берлин возможным отключением газовых поставок. «Газпром» чётко исполнял свои обязательства — за исключением небольшого периода в конце нулевых, когда Украина стала воровать транзитный газ и с российской стороны вынуждены были прикрутить вентиль до решения проблем с транзитёром. После чего приняли окончательное решение избавиться от ненадёжного транзитёра за счёт строительства обходных «Северных» и «Южных потоков». Которые Киев — а за ним и страдающий от украинских хотелок Евросоюз — провозгласил очередным инструментом агрессии Кремля.

Очень хочется надеяться на то, что нынешние газовые уроки Европа выучит и выбросит свою стратегию «диверсификации» на помойку истории. И перестанет создавать проблемы на ровном месте и Москве, и самой себе. Ведь сказки — это, конечно, хорошо, но их лучше рассказывать в полностью обогретом и освещённом доме.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.