Одной из причин, по которой тема биологической войны вышла в ряде СМИ на первый план, является та информация, которую Россия получила и продолжает получать в ходе специальной военной операции на Украине.

Накануне операции СМИ сообщили, что на территории Украины функционирует как минимум 15 биолабораторий под контролем США. Затем выяснилось, что число таких биолабораторий в два раза больше. Согласно сообщениям Министерства обороны России, эти биолаборатории вели работы в интересах военного ведомства США (Пентагона). Своим острием это биологическое оружие направлено в сторону Российской Федерации.

В 1972 году многие страны, включая США и Советский Союз, подписали Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении (КБТО). Вашингтон в вопросе контроля за исполнением КБТО проявлял странную пассивность. В 2001 году он сорвал подписание протокола, на основании которого планировалось создать механизм взаимных проверок, создавал и поддерживал на своей территории биолаборатории, имевшие секретный режим работы. В мире более двух десятилетий существует крайне неприятная ситуация: нет никаких механизмов для проверки содержания многих американских биологических программ.

Более того, Вашингтон стал ускоренно создавать сеть биолабораторий за пределами США. Америка за два десятилетия учредила 336 лабораторий в 30 странах. Немалая их часть находится на территории стран ближнего зарубежья России.

Сейчас тема «пандемии» как-то быстро ушла на второй или даже десятый план, но мне кажется, что эту тему и тему биологической войны следует соединить. Они друг друга дополняют.

В первый год «пандемии» преобладала версия естественного происхождения ковида. Мол, патоген COVID-19 сам появился в природе. Однако постепенно накапливалось все больше фактов, которые ставили данную версию под сомнение.

Второй версией стало предположение, что ковид родился в биолаборатории в китайском городе Ухане и случайно (точнее, по чьей-то оплошности) вырвался на свободу. Сначала стал поражать жителей этого крупного города (11 миллионов жителей), затем перекинулся на другие города Китая и в конце концов вышел на мировой простор. Вашингтон также переключился на эту версию, что позволило обвинить Пекин во всех тяжких и даже требовать астрономических компенсаций за ущерб, который «пандемия» нанесла Америке.

Однако и «уханьская» версия не до конца убедительна. Неважно, как этот вирус возник, но на свободе он через некоторое время должен был распространиться равномерно и примерно одинаково поражать людей и в Китае, и в Европе, и в Америке. Однако статистика ковида, которую ведут американский университет Хопкинса, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) и другие учреждения, показывает странную картину. Да, могут и должны быть различия, но, когда ковид-смертность по странам (в расчете на 1 миллион жителей) различается в десять, в сто раз, есть над чем задуматься.

Обычно про американские биолаборатории говорят: их надо закрыть, поскольку они могут быть использованы для ведения биологической войны. А вот те люди, которые задумываются над странностями ковид-статистики, говорят по-другому: американские биолаборатории надо закрыть, потому что они уже ведут биологическую войну против человечества. И оружием этой войны является патоген COVID-19. Такие «нестандартные» эксперты подчеркивают, что имеет место «прицельное» использование патогена (целью может быть отдельный человек, определенная группа людей, население одной страны).

Ярким представителем таких «нестандартных» экспертов является американец Рон Унз (Ron Unz). Выходец из украинско-еврейской семьи, миллиардер, занимался бизнесом в сфере высоких технологий в Кремниевой долине, политический деятель консервативного толка, писатель. С 2007 по 2013 год был издателем The American Conservative, а с 2013 года является издателем и редактором The Unz Review. Это веб-сайт, на котором Унз аккумулирует альтернативные официальным американским точки зрения на происходящее в стране и мире. С начала 2020 года главной темой его публикаций стала «пандемия». Взгляды Унза на эту тему настолько не совпадают с официальной позицией Вашингтона, что многие материалы The Unz Review блокируются. А в прошлом году он опубликовал книгу «Наша катастрофа Covid-19» (Our Covid-19 Catastrophe).

Рон Унз отрицает естественное происхождение патогена. В той версии, которой до сих пор пытается придерживаться Вашингтон, история выглядит так: вирус вырвался из лаборатории в Ухане и поразил людей, находившихся на рынке морепродуктов в том же Ухане. На первый взгляд, правдоподобно. Однако Унз уточняет: расстояние между лабораторией и рынком – 20 километров. Почему-то в ближайшем окружении лаборатории жертв не было. Унз вообще не уверен, что вброс патогена происходил из уханьской лаборатории. И напоминает, что, согласно мнению многих экспертов, вспышка заболеваемости ковидом в Ухане началась не в первых числах января 2020 года, а в ноябре или даже октябре 2019 года. Унз напоминает также, что тогда же, в октябре 2019-го, Ухань посетили около 300 американских военнослужащих в рамках Всемирных военных игр. Достаточно подробно эта история описана в статье Унза «Биооружие Covid: сделано в США, нацелено на Китай» (The Covid BioWeapon: Made in the USA, Aimed at China).

Рон Унз пишет: «Этот визит [приезд американских военных в Ухань]стал бы идеальным прикрытием для Америки, чтобы подсунуть пару оперативников в группу и заставить их распространить вирус по городу. С тысячами иностранных военнослужащих, путешествующих и осматривающих достопримечательности, любой риск обнаружения был бы минимальным». Унз удивляется, почему при расследованиях, которые проводили и в Вашингтоне, и по линии ВОЗ, никто не обратил на это внимания. Он спрашивает: «Что бы подумали американцы, если бы 300 китайских офицеров совершили продолжительный визит в Чикаго, и сразу после этого в этом городе внезапно разразилась загадочная смертельная вирусная эпидемия?»

Постепенно Рон Унз подводит читателей к третьей версии происхождения ковида: именно США провели в Ухане террористическую операцию по заражению населения новым патогеном. Кстати, Унз очень удивляется слабой осведомленности некоторых американских чиновников по поводу статуса уханьской лаборатории. Они, обвиняя Пекин в утечке патогена, называют эту лабораторию «китайской». На самом деле лаборатория была франко-китайской. Французы проектировали, строили и наполняли лабораторию французским оборудованием. Она была запущена в эксплуатацию в 2015 году. Это была первая в стране лаборатория высшей степени защиты P4, теперь Китай мог начать работы с самыми опасными патогенами. Предполагалось, что в лаборатории будут осуществляться совместные франко-китайские проекты.

А вскоре на место французов пришли американцы. В лице таких серьезных организаций, как DARPA – Агентство перспективных исследовательских проектов (Defense Advanced Research Projects Agency), Министерства обороны США, а также NIH – Национальные институты здоровья, входящие в систему американского Минздрава и тесно сотрудничающие с Пенгтагоном. Эти организации взаимодействовали с лабораторией в Ухане через посредника в лице некоммерческой организации EcoHealth Alliance (EHA). Её официально заявленная миссия – защита людей, животных и окружающей среды от инфекционных заболеваний, руководитель – Питер Дашак (Peter Daszak). DARPA и NIH выступали в качестве заказчиков, а EHA передавала уханьской лаборатории деньги. Сегодня известно, что EHA тесно сотрудничала с ЦРУ США и выполняла такие задания, которые шли вразрез с Законом о биологическом оружии и борьбе с терроризмом 1989 г. и Конвенцией о запрещении биологического и токсинного оружия. Унз предполагает, что патоген был завезен из биолаборатории Форт-Детрик (США, штат Мериленд), а в уханьской лаборатории был лишь временно депонирован.

Ещё один важный момент из работ Унза: если первый точечный удар американцы нанесли по китайскому Уханю, то второй – по Ирану спустя несколько недель после того, как были зафиксированы первые летальные исходы от ковида в Ухане. Унз пишет: «К концу февраля Иран стал вторым эпицентром глобальной вспышки. Еще более удивительно, что особенно сильно пострадала его политическая элита: вскоре заразились целых 10% всего иранского парламента и по меньшей мере дюжина его официальных лиц и политиков умерла от болезни, в том числе некоторые из них были довольно высокопоставленными. Активисты неоконсерваторов в «Твиттере» радостно начали отмечать, что их ненавистные иранские враги теперь мрут, как мухи».

Ковид собрал очень богатый урожай смертей в Иране, прежде чем стал убивать людей в других странах. В конце 2019 года резко обострились отношения между США и Ираном. Сегодня нет сомнений, что убийство 2 января 2020 года генерала Касема Сулеймани было прицельным. Пентагон подтвердил, что Сулеймани убили по приказу президента Трампа. А через несколько недель представители иранской верхушки стали один за другим заражаться ковидом и умирать. «Таким образом, мы видим, как Америка убивает высшего военного командующего Ирана 2 января, а затем, всего через несколько недель, значительная часть иранских правящих элит заразится загадочным и смертельным новым вирусом, и многие из них вскоре умрут в результате. Мог ли разумный человек счесть это простым совпадением?» – спрашивает Рон Унз. Итак, два ведущих противника Америки – Китай и Иран – первые приняли удар в виде загадочного смертельного вируса.

После знакомства с работами Унза складывается впечатление, что 336 американских биологических лабораторий, разбросанных по 30 странам мира, продолжают выполнять (за исключением выбывших из игры 30 китайских лабораторий) функции своеобразных военных баз. Они занимаются не только исследованиями и разработками новых видов биооружия и способов их доставки к цели, но также выполняют роль своеобразных хабов, в которых американские военные размещают запланированные к использованию против противников США патогены. COVID-19 – один из них.