Богатая еще недавно страна погрузилась в хаос и беспорядки, исчезли бензин, лекарства и элементарные продукты. Объявлен дефолт, полиция бессильна. Народ сжигает дома богатых и готовится физически голодать. Таким образом Шри-Ланка рассчитывается за чудовищный «зеленый эксперимент» в стиле Греты Тунберг, поставленный ее руководством.

Экономический кризис и вызванные им массовые беспорядки в Шри-Ланке уже называются самыми опасными за все время, прошедшее с момента обретения этим островным государством независимости в 1948 году под названием, известным каждой советской семье, – Цейлон. В беспорядках, которые вспыхнули в крупнейшем промышленном центре страны Коломбо и за два месяца распространились по территории всей страны, принимают участие представители почти всех социальных слоев и профессиональных групп населения. В массовых митингах и демонстрациях участвуют крестьяне, госслужащие, врачи, рабочие, инженеры, IT-специалисты и даже полицейские.

Протесты начались с политических требований – отставки правительства, наведения экономического порядка и противодействия коррупции. Однако на фоне ухудшающейся ситуации они перерастают в настоящие погромы всего и вся, где можно поживиться деньгами и пищей. По причине того, что в стране вскоре может закончиться и первое, и второе.

Во всяком случае, бензин в стране заканчивается прямо сейчас. По заявлению нового (и одновременно старого) премьера страны Ранила Викрамасингхе, сделанного им 16 мая, «страна располагает запасом бензина на один день». В этом же заявлении он сообщил и без того крайне озлобленным гражданам, что в стране заканчиваются запасы основных необходимых медикаментов.

Жители острова испытывают значительную нехватку товаров. Помимо топлива, на исходе запасы газа, используемого для приготовления пищи, а также детского питания. Цены на продукты и товары первой необходимости стали заоблачными. Врачи в больницах отменяют плановые операции и вынужденно обращаются за финансовой помощью ко всем, кто в состоянии пожертвовать хоть какие-то суммы для закупки элементарных лекарств.

Шри-Ланка фактически уже является банкротом – при внешнем долге, превысившем 51 млрд долларов, ее валютные резервы стремятся к нулю. При этом еще в конце 2019 г. они составляли около 8 млрд долларов. Страна с уже неконтролируемой инфляцией объявила дефолт по иностранным кредитам и не может импортировать товары и лекарства из группы первой необходимости.

Вряд ли граждане Шри-Ланки когда-либо сильно интересовались творчеством Герцена и Чернышевского, но очевидно, что ответ на оба классических вопроса «Что делать?» и «Кто виноват?» для них является вопросом самого настоящего выживания. Тем более что в их случае оба этих вопроса связаны друг с другом неразрывно.

И экономический, и политический кризис в стране являются прямым следствием складывавшейся десятилетиями системы формирования политических элит. Как и в большинстве бывших британских доминионов и колоний, на первый план в их функционировании выходила внешняя составляющая – первичные признаки наличия «демократических институтов», президента, однопалатного парламента, политической борьбы, которых было достаточно для представительства страны в международных институтах и на международных форумах.

При этом международные институты, занимающиеся индексами коррупции, могли не обращать внимания на то, что основная политическая межпартийная борьба в стране протекает между несколькими экономическими кланами, связанными крепкими семейными узами. Что сменяемость президентской и премьерской власти в Шри-Ланке в действительности означает рокировки между братьями Махинда и Готабая Раджапакса. А уж какое количество важных постов в стране занимают их прочие братья, родственники и знакомые – не сосчитает никакое Transparency International, да и не будет оно заниматься такими подсчетами.

Также сквозь пальцы соответствующие западные институты смотрели на то, что местные СМИ, пытающиеся критиковать правительство, подвергались жесточайшему давлению. Похищения, пытки, убийства журналистов творились на фоне соответствующей статьи 14 Конституции Шри-Ланки, гарантирующей каждому гражданину свободу слова.

Опираясь на подконтрольные силовые структуры, молчание СМИ и заручившись поддержкой элит из родственных кланов, оказалось возможным проводить эксперименты не только над государственными институтами, но и над экономикой страны. А главное – что эти эксперименты оказались соответствующими актуальной на Западе «зеленой» повестке.

В момент начала экспериментов в 2019 году страна занимала одно из лидирующих мест в регионе по ВВП на душу населения и по темпам его роста. Тогда правящий президент страны Готабая Раджапакса дал старт эксперименту по полному переводу всех фермерских хозяйств, которых в стране на момент начала эксперимента было около 2 миллионов, к органическому земледелию и отказу от удобрений и пестицидов в течение 10 лет.

Это предложение было модным, соответствующим «экологической» повестке. Правительством озвучивались аргументы, связанные с экономией на закупках удобрений. С учетом специфики традиционного уклада местных хозяйств, имеющихся ресурсов, климата, свойств почвы и многого другого – о чем знали фермеры Цейлона на протяжении веков, но не хотели знать последователи коллективной международной Греты Тунберг – результат не заставил себя ждать.

Внутреннее производство традиционного, как для нас хлеб, риса рухнуло на 20% в первое же полугодие, и планировавшее выгодную экономию правительство было вынуждено начать импорт риса на сумму в более чем 450 млн долларов. Но затыкание деньгами одной бюджетной прорехи тут же начало давать прорывы в других местах. На фоне двукратного роста цен на рис на внутреннем рынке обрушилось производство чая, каучука, кокосовых орехов.

Правительство, возглавляемое на тот момент – совпадение! – братом президента, Махендрой Раджапакса, продолжало заливать костер бензином. То выделялись компенсации фермерам, то отменялись только что введенные запреты – закупая те самые удобрения и пестициды, но уже за астрономические суммы. К сожалению, публичные речи Греты Тунберг не содержали никаких дополнительных инструкций на этот счет.

Итог налицо: он ежедневно демонстрируется мировыми СМИ в виде беспорядков и погромов на территории некогда небедной страны, популярной среди туристов из многих стран мира. Падение показателей туризма на фоне пандемии, кстати, использовалось властями страны для оправдания экономического хаоса, охватившего государство. Однако звучали эти оправдания неубедительно – в 2019 году доходы от туризма составляли лишь 18% от общего притока валюты в страну.

И тогда в ход пошли последние аргументы. «Недавние события, в том числе последствия пандемии COVID-19 и военные действия на Украине, настолько подорвали финансовое положение Шри-Ланки, что дальнейшее нормальное обслуживание обязательств по внешнему государственному долгу стало невозможным». Именно такое заявление сделало Министерство финансов страны, приостанавливая свои обязательства по внешнему долгу и надеясь, что это объяснение, столь актуальное и востребованное сегодня в мире развитых западных демократий, будет достаточным и для ее собственных граждан.

Но сегодняшняя повестка ведущих мировых демократий вряд ли удовлетворит людей, стоящих на грани голода. Их гораздо больше интересуют ответы на другие вопросы.

В частности, сдадут ли сотрудники Министерства финансов в опустевшие фонды страны золотые монеты, выпущенные к юбилею независимости страны и выданные каждому чиновнику министерства и сотруднику центрального банка страны? Будет ли отменена действующая пенсионная схема для уходящих в отставку политиков? Будут ли направлены доходы религиозных учреждений и недвижимости в бюджет страны? Будет ли устранена коррупция в системе здравоохранения, электроснабжения, образования и в других отраслях экономики?

Если граждане Шри-Ланки перешагнут черту, отделяющую их от настоящего голода, вопросов, безусловно, станет гораздо меньше. Тех, кто сможет на них ответить, возможно, не будет вообще.