Ситуация в Украине уникальна. Ни одна другая страна никогда не подавала заявку на членство в Европейском союзе в сопоставимой ситуации.

Как бы сурово это ни звучало, ЕС не является благотворительной организацией. Расширение — это, по сути, деловое решение, а не гуманное или основанное на заслугах соображение. Солидарность — это совсем другая игра.

ЕС является экономическим центром с глобальными амбициями. Он успешно управляет крупнейшим в мире единым рынком, развившимся за последние 70 лет благодаря гармонизированному и основанному на ценностях сотрудничеству его членов.

Неудивительно, что ответы государств-членов на предоставление Украине кандидатуры, что является символическим и моральным императивом, разнятся по сравнению с самим членством, которое имеет геополитические, юридические, политические и финансовые последствия.

Кандидатура Украины является признаком политических намерений и солидарности с народом Украины, но она не положит конец войне и не удержит Россию от дальнейших захватов земель.

Стремление Украины стать членом ЕС имеет глубокие корни.

В 2013 и 2014 годах отказ президента Виктора Януковича подписать «соглашение об ассоциации» с ЕС отчасти спровоцировал протесты на Майдане.

Пять лет спустя это стремление было включено в конституцию Украины. Через четыре дня после начала российского вторжения президент Владимир Зеленский потребовал немедленного вступления в ЕС в соответствии с «новой специальной процедурой».

Такой процедуры не существует. Не заблуждайтесь, Украина уже на ускоренном пути. Всего за несколько недель Киев успешно сделал первые несколько шагов по вступлению в ЕС в рекордно короткие сроки. Шаги, которые обычно занимают месяцы или даже годы.

Через четыре дня после начала вторжения Украина подала заявку; 18 апреля Украина предоставила подробную информацию для оценки Комиссии. Заявление будет рассмотрено в июне на саммите ЕС.

Точно такой же путь потребовалось три года для Боснии и Герцеговины. Для того, чтобы Финляндия, Австрия и Швеция стали членами с нуля, также потребовалось около трех лет. ЕС — это разнообразное сообщество. Нет двух стран с одинаковыми условиями, историей, языком, географическими и национальными интересами.

Хотя украинцы разделяют общие ценности с Западом, их быстрое вступление в ЕС вызывает обеспокоенность как у ЕС, так и у США.

Замалчивание кандидатуры и статуса членства не помогает. На каждое утверждение «за» есть «против».

Исполнительный глава ЕС Урсула фон дер Ляйен сказала: « Мы хотим, чтобы они вошли », «Украина принадлежит к европейской семье », и добавила, что вступление «займет время» и «трудно сказать», когда оно действительно произойдет.

Об этом заявил президент Франции Эммануэль Макрон.недавно заявил, что этот процесс «займет несколько лет, возможно, несколько десятилетий», чтобы соответствовать стандартам ЕС.

Правила есть правила. Украина не является исключением. Двусторонний риторический подход ЕС поддерживает демократические ценности с одной стороны и реальность с другой.

Реальность очень сложна.

Специальное решение о допуске означало бы специальное законодательство, чуждое европейскому праву. Для установления новой индивидуальной процедуры потребуется политическое согласие всех государств-членов. В марте ЕС не был единодушен в отношении кандидатуры Украины. Против этого выступили некоторые страны Западной Европы, такие как Нидерланды, в то время как страны Центральной и Восточной Европы подавляющим большинством поддержали его.

Тем не менее, использование расширения в качестве политического инструмента для осуществления структурных изменений в ЕС не было бы новшеством. Испания и Португалия были успешными примерами, но Кипр доказал, что снисходительность ЕС ошибочна. Несмотря на укоренившиеся проблемы коррупции и полностью завершенное мирное соглашение, членство Кипра было ратифицировано в твердой уверенности, что это даст искру. Вместо этого быстро исчезла воля к трудным реформам и компромиссам.

Вступление в ЕС — это не то же самое, что вступление в НАТО.

Принятие и внедрение свода законодательных актов ЕС, acquis, от маркировки одежды до закона о закупках, должно преодолеть внутриполитические и политические последствия. Как член ЕС Украина будет иметь право на преимущества «оговорки о взаимной помощи», которая обязывает другие государства-члены предоставлять «помощь и помощь всеми имеющимися в их силах средствами» в случае вооруженной агрессии. Он отличается от пункта о «коллективной обороне» НАТО, но действительно вызывает вопросы об оборонительных возможностях ЕС.

Небезосновательно говорят, что военная поддержка может привести к дальнейшей эскалации конфликта, и на этот раз мишенью может стать ЕС.

Некоторые опасаются такой же возможности даже в случае статуса кандидата Украины.

Поскольку Украина является относительно большой страной, в том числе по численности населения, это сразу же повлияет на институциональный баланс ЕС по количеству голосов в Совете и количеству членов в Европейском парламенте.

Кроме того, если присоединение Украины произойдет по-братски с их недавно объявленной помолвкой с Польшей, вместе около 80 миллионов поляков-украинцев станут прочным союзом, который искажает нынешнее франко-немецкое доминирование в ЕС.

Еще один часто упускаемый из виду аспект вопроса – это способность ЕС вообще принять нового члена.

Без внутренних реформ процесс принятия решений на основе консенсуса будет становиться все более трудным. С другой стороны, выход за пределы единодушия лишит ЕС одного из его ключевых принципов и подтолкнет его к федеративному сверхгосударству с франко-германским доминированием. Как это ни парадоксально, экономические последствия войны еще больше осложнят присоединение Украины.

Хотя ускоренный путь к членству является захватывающим предложением в разгар войны, крайне важно придерживаться проверенных процессов и условий.

ЕС не должен снижать свои стандарты.

Быстрое вступление Украины игнорирует особо важные критерии верховенства права.

Произвольное и гибкое применение договоров, практика «оправданной гибкости» подали бы плохой пример.

Роль закона состоит не в том, чтобы служить произвольным политическим целям, а в том, чтобы поддерживать свой собственный порядок.

Что представляется более реалистичным подходом, так это не создание новой фазы членства в ЕС «второго уровня», а оценка возможности творческого применения существующей структуры.

Укреплять как Восточное партнерство, так и соглашение об ассоциации между ЕС и Украиной, наряду с предоставлением кандидатуры Украины. Они лучше служат стратегическим целям, но не шокируют систему по сравнению с многоскоростным ЕС, предложенным президентом Франции, который узаконил бы дискриминацию, создав первый, второй и третий классы государств-членов и граждан.

Моника Палотаи — приглашенный научный сотрудник Хадсоновского института, специализирующаяся на европейском и международном праве.

Лилла Нора Кисс, доктор философии, приглашенный научный сотрудник Юридической школы Антонина Скалиа Университета Джорджа Мейсона, специализирующаяся на европейском и международном праве.