Многомиллионный поток украинских беженцев в Европу с самого начала сулил прибыль аферистам, специализирующимся на гуманитарных проблемах, по аналогии с миграционным кризисом 2015 года. И вот первый случай мошенничества на государственном уровне выявлен в Польше, благодаря расследованию телеканала Polsat.

Ещё в июне в Варшаве было установлено завышение реального количества украинских беженцев в центре приема в здании GlobalExpo на улице Модлиньской, крупнейшем в Мазовецком воеводстве (столичный округ Польши). В ходе проверок вместо 2 тыс. заявленных беженцев в здании пребывала лишь тысяча человек.

По данным фирмы по взысканию долгов, некая семья Б. придумала способ зарабатывания на содержании украинских беженцев за муниципальный счет. При этом с марта по май проверки не проводились, и исходя из квоты в 50–100 злотых за суточное проживание в центре, мошеннический доход может достигать миллионов злотых (1 млн евро).

При этом оказалось, что здание, в котором разместился центр приема беженцев, имеет огромные долги перед десятками обслуживающих организаций, достигая 130 млн злотых. Но самое главное, владелец здания-должника и фирмы–модератора по приему беженцев связаны родственными связями, а это уже классическая схема по отмыванию денег.

В фирме по взысканию долгов сообщили, что коррупционное семейство имеет связи с бывших спецслужбах Польши и потому по сей день продолжают свой нелегальный бизнес. После расторжения договора с Мазовецким воеводой фирма заключила такой же договор с администрацией района Бялоленка Варшавы и продолжила получать бюджетное финансирование — с июня до конца октября 2,3 млн злотых (490 тыс. евро).

Этот показательный случай является яркой иллюстрацией того, как на самом деле поставлена работа по приему беженцев в Европе. Ещё со времен миграционного кризиса 2015 года беженцы стали источником наживы для европейских чиновников и выгодным активов для целой отрасли обслуживающих организаций. Например, ранее факты коррупции на суточном обеспечении беженцев были выявлены в Греции и Италии.

Но самое главное, что столь привольное обращение с цифрами ставит под вопрос реальное количество украинских беженцев в Европе и соответственно реальную численность населения, оставшегося на Украине.