Вызывать удивление может не только список награжденных Орденом Белого Орла. Форма его получения тоже не раз бывала весьма своеобразной. Например, Яцеку Куроню (Jacek Kuroń) орден был прикреплен к его джинсовой рубашке. Чтобы не углубляться в далекое прошлое, вспомним Адама Михника (Adam Michnik), который явился на церемонию награждения в поношенных кроксах – абсолютно таких же, в какие большинство из нас наряжается для работы в саду. На этом фоне элегантный зеленый спортивный костюм Зеленского кажется значительно менее оригинальным, чем можно было бы судить о нем в отрыве от исторического контекста.

 

Интересно, что всего лишь излагая эти очевидные и легко проверяемые факты, мы рискуем прослыть русскими ватниками. Однако есть риски и посерьезнее. Дело в том, что если бы «истинные патриоты» родного хутора, те самые, кто с саблей (или в виду ее отсутствия с мачете), медальоном с изображением Пресвятой Девы (в качестве замены может использоваться фото польского Папы) и в неизбежной фуражке-мацеювке на черепе готовы были воевать вражину-москаля, если бы они узнали, что среди кавалеров самой высокой польской награды есть цари Петр Первый и Петр III Федорович или, скажем, генерал Александр Васильевич Суворов, с ними мог бы приключиться апоплексический удар. Или даже, не дай Бог, смерть на месте.

 

Поэтому ради сохранности поголовья нашего народа необходимо принять незамедлительные меры предосторожности. В связи с этим я призываю раз и навсегда закрыть список кавалеров ордена Белого Орла и прекратить вручение этой награды. Вместо него нужно учредить новый орден. Орден Птицы Додо. В поп-культуре птица додо (не ручаюсь за обоснованность) является синонимом глупости и отсутствия инстинкта самосохранения. И именно эти качества объединяют наш народ с вымершими нелетающими птицами.

 

За доказательствами правдивости этого тезиса не нужно далеко ходить. Достаточно почитать полные восторга эмфазы по поводу «исторического визита» Зеленского. О его великом историческом послании. И о якобы «пропольском» жесте, который состоял в том, что выступающий произнес несколько слов на нашем языке. Когда я слушаю такие высказываемые пророческим тоном излияния, меня сначала разбирает беззаботный смех, а затем охватывает жалость и тревога.

 

Пропольский жест? Я вас умоляю. Таковым могли бы быть извинения. Естественно, не за Волынь. В конце концов, с какой стати русскоязычному еврею извиняться за преступления украинских греко-католиков? Но отмежеваться от убийц он все же мог. Вот только он не хочет и не обязан этого делать. Не хочет, потому что это неудобно, и не должен, потому что Польша на этом не настаивает. Наоборот, как недавно сообщил нам господин Арестович, польская сторона «согласилась забыть» трагедию Волыни. И выполняет свое обещание, например, устраивая травлю общественных деятелей на так называемых Кресах.