Когда в октябре прошлого года Бразилия выбрала своим президентом Луиса Инасио Лулу да Силву, многие решили, что на смену непредсказуемому популисту Жаиру Болсонару наконец-то пришел традиционный и хорошо знакомый левоцентрист. Однако с момента его вступления в должность президента прошло всего несколько месяцев, а Лула уже демонстративно критикует Запад, возмущается по поводу гегемонии доллара и заявляет, что Россия и Украина в одинаковой мере несут ответственность за начало конфликта. На этой неделе он принял у себя президента Венесуэлы Николаса Мадуро, чье жестокое правление заставило миллионы людей бежать из страны. Лула рассыпался в похвалах в адрес диктатора и критиковал Вашингтон за то, что тот отверг легитимность режима Мадуро и ввел санкции против него.

 

Прежде президент ЮАР Сирил Рамафоса имел репутацию практичного и готового поддерживать бизнес умеренного лидера, который сохранял тесные связи с Западом. Однако под его руководством страна стала постепенно сближаться с орбитой России и Китая. ЮАР отказалась осудить действия России на Украине, приняла у себя российские и китайские военно-морские силы для проведения совместных учений, а теперь Соединенные Штаты обвиняют ее в поставках оружия Москве, хотя ЮАР эти обвинения отвергает.

 

Не стоит забывать и об Индии, которая с самого начала военного конфликта на Украине ясно дала понять, что она не собирается выступать против России, которая является главным поставщиком современного оружия для индийских вооруженных сил. Индия так часто выступала с заявлениями о своем желании сохранить баланс в отношениях с Западом и Россией (а также с Китаем), что Эшли Теллис (Ashley J. Tellis) – один из самых уважаемых экспертов в области американо-индийских отношений – предупредил Вашингтон, что тому не следует рассчитывать на поддержку Индии в случае кризиса в отношениях с Пекином.

 

Что происходит? Почему у Соединенных Штатов возникает так много проблем с крупнейшими экономиками развивающегося мира? Такие настроения развивающихся стран объясняются феноменом, который я еще в 2008 году назвал «подъемом остальных». За последние два десятилетия в международной системе произошел гигантский сдвиг. Страны, которые прежде были очень густонаселенными, но бедными, переместились с окраин в центр событий. Эти развивающиеся рынки, которые прежде представляли совершенно ничтожную долю глобальной экономики, теперь в совокупности составляют целую половину. Будет справедливо сказать, что они поднялись и заявили о себе.

 

По мере того как эти страны становятся сильными в экономическом, стабильными в политическом и самодостаточными в культурном смыслах, они все больше тяготеют к национализму, и зачастую их национализм приобретает форму сопротивления воле тех держав, которые доминируют в международной системе, то есть Западу. Многие из них в прошлом были колониями западных держав, поэтому в них до сих пор сильнó инстинктивное отвращение к попыткам Запада загнать их в тот или иной альянс или группу.

 

Рассуждая об этом феномене в контексте украинского конфликта, эксперт по России Фиона Хилл (Fiona Hill) отметила, что еще одним фактором, обуславливающим подозрительность развивающихся страны, является то, что они попросту не верят Соединенным Штатам, когда те выступают с заявлениями в поддержку мирового порядка, основанного на нормах международного права. По мнению Хилл, эти страны считают Вашингтон «высокомерным и двуличным». Америка навязывает правила другим, но сама часто их нарушает – инициируя военные интервенции и вводят санкции в одностороннем порядке. Она призывает другие страны открыть их рынки для коммерции, но при этом сама нарушает эти принципы, когда ей это выгодно.

 

Таков наш новый мир. Его характеризует не упадок Америки, а скорее «подъем всех остальных» (именно об этом я писал в 2008 году). Крупные области мира, которые не так давно были пешками в большой игре, теперь превратились в ее полноценных участников, стремящихся совершать свои собственные, порой демонстративно эгоистичные ходы. Запугать или обмануть их будет нелегко. Теперь их придется убеждать – с помощью шагов, которые нужно будет совершать внутри своей страны, а не просто проповедовать на международной арене. Продвижение вперед в новых условиях станет серьезным вызовом для американской дипломатии. Справится ли Вашингтон с этой задачей?