Президент Джо Байден в очередной раз назвал превосходство белой расы самым страшным преступлением в США. Однако никто из власть имущих так и не потрудился объяснить, в чём конкретно заключается это преступление, заявил бывший ведущий Fox News Такер Карлсон в своём шоу в Twitter. По словам Карлсона, так в Белом доме намерены заставить американцев жить в страхе.
Сторонники превосходства белой расы — новые растлители детей в США. Мы придерживаемся политики абсолютной нетерпимости к ним, ведь никто не угрожает жизни этой страны больше, чем сторонники превосходства белой расы. Вот Джо Байден в прошлом месяце в очередной раз ясно дал это понять.
ДЖО БАЙДЕН, президент США: Выступайте против этого яда — сторонников превосходства белой расы, — которых я в своей инаугурационной речи выделил как наиболее опасную террористическую угрозу нашей родине. И я говорю это не только потому, что выступаю в высшем учебном заведении для темнокожих. Я говорю это везде, где бы я ни был.
Простите эту реакцию, но суть вы поняли: сторонники превосходства белой расы — «наиболее опасная террористическая угроза» американской земле. Это нам только что заявил Джо Байден. Они опаснее даже ядерной войны с Россией. Опаснее угрозы мексиканских наркокартелей, которые уже убили сотни тысяч американцев и теперь контролируют участки юго-западных штатов. По словам Джо Байдена, сторонники превосходства белой расы настолько плохие. Даже ещё хуже!
Но что они собой представляют? Вот в чём вопрос. Может ли кто-нибудь из власть имущих дать определение «белому превосходству»? Что это такое? Сторонники превосходства белой расы слишком любят белых людей? Если да, то это ставит тех из нас, у кого есть белые дети, в весьма затруднительное положение.
Или же это нечто гораздо более очевидно плохое, например попытка выдворить всех небелых из Америки, чтобы создать некое «этногосударство»? Если Джо Байден так определяет концепцию превосходства белых, то каков масштаб этой угрозы? Сколько человек сейчас работают над этим «проектом американского белого этногосударства» и каковы шансы, что им удастся воплотить его в жизнь? Наше предположение: не очень много, а если быть точными — ноль. Но мы не можем сказать наверняка, потому что никто не может показать нам цифры.
И это не риторические вопросы. Когда президент Соединённых Штатов называет что-то худшим из возможных преступлений, которые могут совершить американцы, вы имеете право знать, что это за преступление. Раньше у вас это право было. По дореволюционному правовому кодексу — до Джорджа Флойда — на подобные вопросы было легко ответить. Преступление определялось как нечто, что напрямую запрещается выборным законодательным органом. Обычно это были действия, связанные с причинением кому-то вреда. В Америке преступления точно описываются — при помощи слов, на английском языке, — а затем записываются в книги, которые вы и сами можете прочесть. Если вы когда-нибудь задавались вопросом, совершаете ли преступление, можно было просто открыть эти книги и проверить: преступник вы или нет. Теперь это невозможно.
Стоит ли говорить, что в этом и состоит весь смысл. Задача — вывести вас из равновесия, заставить бояться. Когда никто не определяет, в чём же состоит преступление, вы не можете быть уверены, совершаете вы его или нет. Вас могут обвинить в любой момент и отнять у вас всё. Вы вынуждены жить в страхе.
