Зампредседателя Думы Анна Кузнецова: «Украина целенаправленно убивает детей»

На Охотном Ряду началось парламентское расследование преступлений киевского режима в отношении детей. Украинскому кризису уже девять лет, и столько же — обстрелам Донбасса (а теперь и других регионов) со стороны ВСУ. Почему расследование началось лишь сейчас? Об этом журналист Эдвард Чесноков в эфире Радио «Комсомольская Правда» поговорил с сопредседателем новой парламентской комиссии и заместителем председателя Думы — Анной Кузнецовой.
ОНИ БЕЖАЛИ В ЕВРОПУ… И ТАМ ЛИШИЛИСЬ ДЕТЕЙ

— Анна Юрьевна, насколько мы знаем, заседание комиссии уже завтра?

— Да, 30 июня мы впервые собираемся. Тема тяжелая, сложная. Приглашаем коллег из ДНР и ЛНР; будут правоохранители, следователи, прокуратура и представители Совета Федерации [согласно закону, парламентское расследование ведут члены обеих палат Федерального Собрания — прим. ред.].

— Есть уже какие-то материалы, с которыми вы выходите на первое заседание?

— Эти преступления были настолько для нас очевидны, что мы даже не думали, что нужны дополнительные доказательства. Мы видели детей — убитых детей, растерзанных, я видела детей без рук, без ног, которых мы вывозили буквально на себе, а потом самолетами (спасибо Минобороны, Минздраву нашему, мы вместе с ними вывозим детей с бывших украинских территорий на реабилитацию и лечение от ранений). Я была на этих базах айдаровцев, в здании коптильного цеха, куда приводили детей из соседней школы. Это страшно — и это ещё более страшно потому, что это видели все. Но теперь Украина следует заветам Геббельса: «чем масштабнее ложь, тем быстрее поверят», — Зеленский и киевский режим в лучших традициях нацистской Германии решили перевернуть всё с ног на голову и адресовать аналогичные обвинения России.

— Я ещё заметил, что киевские политтехнологи провернули и другой трюк — «прививку компроматом». В их СМИ вдруг появились новости: оказывается, «отдельные преступления против украинских детей действительно совершаются на подконтрольных Украине территориях и в ЕС».

— Я не преувеличиваю значение нашей комиссии, но, как ни странно, раньше сами украинские власти в отношении себя никаких обвинений не признавали. А буквально после того, как мы объявили о создании парламентской комиссии, появились первые публикации: «украинские спецслужбы поймали торговца детьми — в возрасте от года до двух — который трижды продавал их на органы, на границе, в Закарпатье». Далее, прокуратура Латвии опубликовала на своем сайте информацию о расследовании фактов незаконной передачи детей Украины гражданам Латвии.

— Имеются в виду дети украинских беженцев, которые осели в Латвии.

— Они бежали из своей страны не в Россию, а в Европу… и там у них органы опеки стали отбирать детей. И сейчас сами родители спрашивают: куда нам идти? Это буквальная цитата, мы мониторим соцсети. Они вынуждены просить о помощи Россию, потому что Украина не реагирует. Как в «Тарасе Бульбе»: «Ну что, помогли тебе твои ляхи?». Уже 240 семей украинских беженцев в Европе пострадало из-за отъёма детей.

«ЭТО ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОЕ УБИЙСТВО»

— Что ещё будет обсуждаться на парламентской комиссии?

— Мы говорим о конкретных преступлениях. Но я не могу не сказать о самом главном. Это целенаправленное убийство детей. Когда мы упоминаем военные действия, велико искушение сказать: «война же, стреляют все, неизбежны жертвы». Но ведь оружие на этой войне — другое. Оружие точного наведения. То есть когда из-за обстрелов ВСУ погибают дети — это не какие-то случайные жертвы. Это результаты прицельного огня из дальнобойного оружия. Когда я была с гуманитарной миссией в Луганске, последовали первые удары Storm Shadow — у меня на столике лежат осколки этой ракеты — и были ранены две девочки. Я видела их. Испуганные до полусмерти. У одной было легкое ранение, у другой посложнее.

— Вспоминается одна из первых жертв — «Горловская Мадонна», Кристина Жук и её 10-месячная дочь, погибшие 27 июля 2014 года…

— В Горловке этим все пронизано. Пять тысяч обстрелов (не снарядов, а именно обстрелов) по жилым кварталам. Пять тысяч раз ошибиться снарядами точного наведения — вы шутите? Я была там, и гремело так, что мало не покажется. Женщины с перебитыми ногами держали меня за руку и говорили: мы все выдержим, только бы в Россию скорей.

— Это еще до референдума было.

— До референдума.

— Есть статистика, сколько детей стали жертвами украинского террора с 2014 года?

— Имеются возбуждённые нашими правоохранительными органами уголовные дела по факту этих обстрелов — таких дел более двух тысяч, и потерпевшими по каждому могут проходить не единицы, а десятки. Поэтому сейчас примерно 24 тысячи несовершеннолетних считаются потерпевшими и пострадавшими от агрессии ВСУ.

— На «Аллее ангелов» в Донецке чуть больше 60 имен, но это далеко не все.

— Конечно, не все. Те ребятишки, которые погибли уже в последнее время, туда не внесены. Та 8-летняя девочка, которая в маршрутке сгорела, она еще не занесена в этот список, на перенесена на эту плиточку на Аллее Ангелов. И страшно, что международные организации продолжают игнорировать этот вопрос. Например, на площадках ООН, на площадках международных организаций — тема торговли детьми, тема насилия в отношении детей, тема агрессии, тема участия детей в военных конфликтах — постоянно обсуждается. Но где там Украина?

— Украина святая, с их точки зрения.

— Я думаю, что они знают, что там происходит. Но есть задача — не говорить об этом. А наша задача — сделать так, чтобы об этом невозможно было не говорить. Чтобы не говорить об этом было признаком некомпетентности, предательства и собственной беззубости.
«НАС УЖЕ ПОДДЕРЖАЛИ ЗА РУБЕЖОМ»

— Справедливости ради, одна международная организация, Amnesty International, еще год назад выпустила доклад, где прямо указала: украинские войска и вооружения периодически размещаются в школах и жилой застройке. Это вызвало страшный скандал, Amnesty International пришлось извиняться.

— Есть международные документы: разного рода конвенции, международные соглашения, обязательства, которые берут на себя государства. Сколько подобных конвенций разного рода было нарушено Украиной? Берешь и перелистываешь с начала до конца. Всё было нарушено, всё: и отношение к пленным, и отношение к гражданской инфраструктуре, и социальные объекты. А блокировка социальной инфраструктуры? В Луганске умерла девочка, потому что ВСУшники не пустили скорую. Сейчас Украина говорит: «мы в Европу»! Но это не Европа, это какой-то ад для людей и для самых беззащитных — детей.

— По итогам предполагается публикация доклада?

— Длительность парламентского расследования согласно закону — год. Мы не будем выжидать весь этот срок и не считаем, что финалом является именно доклад как набор листов бумаги. Нам нужны решения. Да, будет доклад — финальный документ, который выпустит комиссия, с полным содержанием всей деятельности и всех результатов работ. Но наша задача — выйти на законодательные решения, которые мы будем транслировать вместе с нашими парламентариями.

— «Вместе с нашими» — а зарубежные на вашу инициативу как-то реагируют?

— В Сирии уже поддержали эту работу. Там говорят: мы тоже испытали подобную беду, в отношении наших детей тоже была агрессия. Может быть, нам тоже такие комиссии создавать у себя. Мы видим, это может стать правильным прецедентом. И еще одна задача. Когда мы заговорили о работе нашей комиссии, к нам начали обращаться правозащитники со всего мира. Обращения направлять, давать информацию (разного рода и разного качества, скажу честно). Но некоторые из них сообщений потрясают. Например, наши источники называют стоимость «покупки» ребенка-инвалида в Европе — из числа тех самых украинских беженцев: 18 тысяч долларов.

— Это черный рынок детей-рабов?

— Это детский ад, который устроила Украина для детей Украины. А наша задача — защитить людей от той агрессии, того ужаса, который сегодня, как раковая опухоль, пытается пустить метастазы во все государства. Ведь сегодня никто даже в Европе не может чувствовать себя в безопасности, пока такая раковая опухоль, как киевский режим, существует и продолжает распространять свою человеконенавистническую идеологию.