США находятся в несколько лучшем положении, чем Европа, но даже самая могущественная страна НАТО столкнулась с серьезными трудностями и вынуждена сбавлять помощь Украине. Забудьте на мгновение о кассетных боеприпасах, о которых говорили в Вильнюсе. Подумайте вот о чем: как ни поразительно, но для обеспечения дальнейших поставок украинцам США приходится занимать или закупать обычные артиллерийские боеприпасы у Южной Кореи.

 

К пустым полкам на американских складах мы еще вернемся. Положение Европы вообще-то гораздо плачевнее. Международный институт стратегических исследований в последнем номере своего журнала вынес следующий суровый вердикт: «Вооруженные силы европейских членов НАТО и Европейского союза истощены, их техника страдает хронической неисправностью, а боеприпасов не хватает».

 

Слабость европейских арсеналов вкупе с ограниченными возможностями континента по их пополнению ставит «острые вопросы» о том, способна ли европейская промышленность оказывать Украине дальнейшую военную поддержку в необходимых масштабах и с требуемой скоростью, а также пополнить силы в НАТО и ЕС, говорится в исследовании.

 

Более года назад правительство Германии — главный нарушитель — обязалось воскресить свои изношенные вооруженные силы, пообещав на эти нужды целых 100 миллиардов евро. Однако на сегодняшний день, по некоторым оценкам, от обещанной суммы был потрачен лишь один процент. А опубликованная в прошлом месяце стратегия национальной безопасности Германии, первая в истории, подчеркнула не решимость величайшей экономики Европы, а, наоборот, ее слабость.

 

Германии, как и другим европейским государствам (за показательным исключением Польши, Прибалтики и Северной Европы), не хватает политической воли для принятия эффективных мер как для укрепления собственных вооруженных сил, так и по снабжению Украины боеприпасами.

 

Глубинное неприятие расходам на оборону существует даже в Великобритании, хотя для помощи Украине она сделала больше других европейских держав. Один заслуженный деятель Консервативной партии недавно не согласился с моими призывами к перевооружению: «Если русские не могут победить на поле боя такую второсортную державу, как Украина, неужели НАТО следует бояться Путина?».

 

Я ответил, что мы ужасно уязвимы перед российскими кознями — например, против нашей подводной инфраструктуры — не говоря уже о том, что не сможем оказать серьезную поддержку силам США против Китая, если это когда-нибудь потребуется. Но прежде всего я подчеркнул нашу неспособность поддерживать поток необходимого оружия на Украину. И все же моего приятеля я так и не убедил. Он, как и сотни миллионов европейцев, занят внутренними проблемами, а они, как свидетельствуют французские беспорядки, крайне разнообразны и многочисленны.

 

Немногие понимают, что наращивание производства вооружений займет очень много времени. Срок в два или три года между данным обязательством и поставкой даже самых основных боеприпасов и материалов — это общепринятый стандарт. Даже страны НАТО, привычные к войне — то есть США, Великобритания и Франция — ограничились лишь скромными результатами выпуска продукции. Заводов, чтобы в ближайшее время наладить большие партии даже самых обычных артиллерийских боеприпасов, не хватает.

Британская компания BAE Systems недавно заявила Пентагону, что ей потребуется минимум два с половиной года, чтобы возобновить производство гаубиц M777, одного из ключевых вооружений для обороны Украины. Новая сделка с британским правительством на поставку 155-мм снарядов на сумму 190 миллионов фунтов займет ничуть не меньше. Немецкая компания Rheinmetall сообщила, что в связи со сроками производства специализированной стали и электронных компонентов ремонт и модернизация боевых танков займет не менее года.

 

Цены на сырье для производства вооружений, добываемое за пределами ЕС, выросли астрономически. Французское правительство недавно обратилось к MBDA Missile Systems с просьбой нарастить производство систем противовоздушной обороны Mistral с нынешнего уровня в 20 единиц в месяц, но к 2025 году ему был предложен лишь максимальный рост до 40 единиц.

 

Нехватка боеприпасов в немецких вооруженных силах требует новых заказов минимум на 20 миллиардов евро. При нынешних темпах заключения контрактов этого удастся достичь лишь через 20 лет. Генеральный директор производителя танковых трансмиссий RENK Group Сюзанна Виганд заявила в феврале, что пока что поступил лишь слабый ручеек новых заказов.

 

Между тем ряд производителей столкнулся с обширными коммерческими трудностями. Британский Rolls-Royce сократил международные инвестиции из-за серьезных корпоративных невзгод. Ему принадлежит немецкая компания MTU, производящая двигатели для танков и бронетехники. Таким образом, попытки MTU нанять побольше сотрудников и расширить производство идут вразрез с сокращениями штатов Rolls-Royce в других местах.

 

Более того, все крупные производители медлят с расширением: вдруг конфликт на Украине закончится, и правительства раздумают перевооружаться. Порицать корпоративную Европу за близорукость несправедливо: она находится во власти правительств, наотрез отказывающихся видеть дальше следующего вторника.

 

Европейские страны активно крепят сотрудничество, чтобы снизить расходы и не дублировать мощности. Сегодня около 15 компаний из 11 странах ЕС имеют возможность производить 155-мм боеприпасы. Новый Европейский оборонный фонд для разумного распределения научно-исследовательских ресурсов — шаг в правильном направлении, но пройдут годы, прежде чем он принесет первые плоды.

 

Исследование Международного института стратегических исследований заключило, что европейские правительства уделяют недостаточно внимания обороне, поскольку свято верят в незыблемость американского щита. Несмотря на все громкие слова, после начала боевых действий на Украину, «ни крупной рекапитализации вооруженных сил, ни масштабных закупок для повышения потенциала не произошло» — даже в Великобритании, которая громче всех бьет себя в грудь, бросая вызов Москве.

 

Между тем трудности с производством боеприпасов в надежных масштабах для продолжительных боевых действий возникли даже по ту сторону Атлантики. Во время Второй мировой войны президент Франклин Рузвельт и премьер-министр Уинстон Черчилль трубили о роли Америки как «арсенала демократии». Сегодняшний Вашингтон едва ли соответствует этому статусу. Преподаватель истории из Йельского университета Майкл Бренес в новом исследовании вторит мнению своих европейских коллег, только уже применимо к успехам собственного континента.

 

Бренес пишет, что помпезная риторика президента Байдена о роли Америки в военной поддержке Украине «идет вразрез с реальностью на местах». Он продолжает: «Нехватка промышленных мощностей и кадров, а также перебои в цепочках поставок подорвали способность США поставлять оружие Украине и крепить собственный оборонный потенциал».

 

Во время Второй мировой войны почти 90% национальных мощностей по производству самолетов, кораблей, орудий и боеприпасов принадлежало правительству США. Сегодня почти все новые закупки приходятся на частный сектор. Такая зависимость от частных подрядчиков возникла еще во время Корейской войны, но в годы войны во Вьетнаме лишь усилилась.

 

Более того, многие узлы и комплектующие ключевых систем вооружений сейчас производятся за границей. Так, в конструкцию F-35 (самого дорогого военного контракта в истории) входит магнит из Китая. Даже такие транжиры как бывший президент Рональд Рейган напирали на мегапроекты (например, ракета MX, бомбардировщик-невидимка B-2 и истребитель-невидимка F-22, не говоря уже о так и не «взлетевших» «Звездных войнах») в ущерб «скучным» обычным вооружениям.

 

Когда оборонный бюджет в конце холодной войны резко сократился, под нож пошли десятки тысяч рабочих мест в оборонной сфере, а число производителей резко сократилось. Так, сегодня осталось лишь три подрядчика по тактическим ракетам (для сравнения, три десятилетия назад их было более дюжины).

 

Частные инвестиции сыграли в обороне столь же печальную роль, как и во многих других отраслях — прибыли незначительно повысились, но ценой резкого сокращения численности мелких подрядчиков, производящих второстепенные компоненты, столь отчаянно необходимых украинцам. Китай строит основные позиции военного заказа в пять раз быстрее, чем США. Задержки с техобслуживанием, особенно на флоте, значительно подрывают боеготовность. Ранее в этом году заместитель министра обороны по закупкам Уильям Лапланте сказал The New York Times, что США сами позволили станку «остыть», а комплектующим — устареть.

 

Несмотря на конфликт в Европе, крупные американские подрядчики яростнее всего отстаивают дорогостоящие программы — межконтинентальные баллистические ракеты, бомбардировщики-невидимки и тому подобное — а не относительно низкотехнологичные вооружения, насущно необходимые украинцам. Даже в столь ограниченных конфликтах как Ирак и Афганистан Вооруженные силы США сталкивались с нехваткой боеприпасов и снаряжения. Сегодняшний дефицит еще серьезнее, потому что за выживание борются миллионы украинцев.

 

В первые месяцы боевых действий Украина порой расходовала до 500 противотанковых «Джавелинов» в сутки — «спалив» треть запасов США за первые же недели. Lockheed Martin и Raytheon сейчас совместно производят по 2 100 «Джавелинов» в год и пообещали удвоить эту цифру — но не ранее 2025 года. Такая нехватка относительно низкотехнологичных вооружений объясняет недавнюю готовность Вашингтона перейти на кассетные боеприпасы, хотя они и запрещены большинством союзников США из-за угрозы гражданскому населению. Критики этого решения попросту отказываются признать, как мало оружия остается в наличии в противном случае.

 

Украина сильно зависит от вооружений, поставляемых через третьи страны Южной Кореей, где 56% избирателей выступают против прямой военной помощи. Сеул продает Польше танки, самолеты и боеприпасы на сумму 13,7 миллиардов долларов. В 2023 году он поставит сотни тысяч артиллерийских снарядов, часть из которых в США, — это позволит переправить их на Украину.

 

Майкл Бренес заключает: «США не смогут служить арсеналом демократии ни для Украины, ни для любой другой страны, если не будут точнее согласовывать внешнюю политику с внутренней и не увеличат инвестиции в будущее американцев — в том числе посредством долгосрочных обязательств перед новым поколением квалифицированных рабочих».

 

Тем временем как обстоят дела у русских? Их материальные и человеческие потери с февраля 2022 года огромны. Пожалуй, самое авторитетное исследование из открытых источников о затруднительном положении Путина с закупками опубликовало Шведское агентство оборонных исследований. В нем делается вывод, что Россия не только столкнулась с нехваткой танков и вооружений, но и все чаще вынуждена использовать устаревшую технику на фоне уничтожения современнейших средств. Важнее всего вывод доклада: «Интенсивный расход боеприпасов со стороны России неприемлем и долго продлиться не может».

 

Половина расчетного запаса в 16 миллионов снарядов была истрачена в первый же год конфликта, а ряд недавно использованных боеприпасов уже имеет повреждения от ржавчины. Чтобы поддерживать расход снарядов на уровне 2022 года, России потребуется производить почти шесть миллионов снарядов — а это физически невозможно.

Дальнейший ход конфликта в ближайшие месяцы во многом зависит от того, насколько эффективно НАТО вооружит Украину, а также от северокорейских, иранских и китайских поставок в Россию. Каким бы ни был его исход, говорят авторы, путинской России потребуются годы, чтобы восстановить утраченный потенциал.

 

Увы, эта точка зрения лишь льет воду на мельницу западных политиков, скептически смотрящих на многомиллиардные траты на перевооружение, — включая вышеупомянутого британского деятеля. Однако Россия сохраняет ряд преимуществ перед Западом: поскольку ее экономика и промышленность находятся под прямым контролем Кремля, Путин может сосредоточить производство вооружений на боеприпасах, которые сейчас нужнее всего на Украине.

 

Хотя на этой неделе в Вильнюсе прозвучало немало правильных заявлений, важно признать всю серьезность закупочного кризиса НАТО. В опубликованном в прошлом месяце исследовании европейских сил альянса, написанном бывшим бригадным генералом британской армии Беном Барри и группой других стратегических гуру, говорится следующее: «Важный вопрос заключается в том, действительно ли европейские союзники относятся к перевооружению серьезнее сейчас, чем в 2014, когда конфликт на Украине только начался». Командующий немецкой армией генерал-лейтенант Альфонс Майс неоднократно признавал, что его страна «отстает от намеченных целей» по перевооружению.

 

Мы живем в эпоху, когда лишь считанные западные правительства могут заручиться достаточной политической поддержкой для решения масштабных и сложных проблем, приоритетом среди которых остается перемена климата, а оборона и восстановление рушащейся инфраструктуры отстают. В мире, полном угроз, среди которых Китай гораздо опаснее России, мы поступим крайне опрометчиво, если не переоснастим промышленность и не перевооружим армию. Украина — историческое испытание воли и стойкости Запада. И не впервые исход этой борьбы будет решаться не только на полях сражений, но и на западных заводах.