Коллапс России, что внутри, что на внешнем поле, не то что не случился, а ровно наоборот — общество сплотилось, а влияние страны на международной арене выросло. А вот Западу приходится подсчитывать ущерб.
Во времена мира и благополучия тамошние политики и эксперты, рожденные что в «райском саду», что в «сияющем граде на холме», милы, приветливы и ведут себя с расслабленной ленцой. Но когда выясняется, что близится неприятная развязка, они немедленно начинают поиски виноватых и просчитавшихся. Тех, кто ошибся в оценках и высказал неправильные суждения. Ну не себе же любимым, в конце концов, предъявлять претензии. Так и сейчас — те, кто задумывали и заказывали партитуры санкционных мер, начинают сдавать исполнителей ТЗ.
Нет-нет, никакого разоблачения, просто в публичное поле утекают имена, фамилии и даты. Ну а также услужливо выкладываются и публикуются тексты меморандумов и проектов. Конечно, поскольку процессом руководят люди опытные, они говорят: «А все и так было всем известно!» Однако тем, кого они подговорили и фактически в итоге обмишулили, от этих деклараций тошно, холодок бежит по спине, ну и мурашки, мурашки от ужаса. По рукам и предплечьям. И волосы дыбом встают: «Боже, как я погорел!»
А есть физика. Реальность.
В которой чрезвычайно благополучно жившие в России граждане, с позволения сказать, «когдатошняя элита», влиятельные принимальщики решений, обнаружив себя на Западе, в условиях и хлебных, и комфортабельных, решили подзаработать и на предательстве тоже. Как известно, лишних денег не бывает. Ну а может, и не денег, но чего-то для них еще более существенного — например, признания, понимания и даже любви.
Это на Гамлете нельзя было играть, как на флейте, а на тех, кто с горящими глазами начал торговать собой, — элементарно. Подуй в нужные дырочки — тщеславие, корысть, жадность, беспринципность — и вот вам мелодия для доклада номер раз. Потом появится доклад номер два и далее по списку. Не в персоналиях дело, а в механизме того, как, решив досадить «лично российской власти, правительству и президенту», убежанты решили сломить и сломать народ. Общество. Социум. Два последних слова часто используются в их глоссарии.
При этом, конечно, все мерки и все меры — исключительно такие, которые, останься они в стране, их лично бы огорчили до полной невозможности. Это им было бы плохо и даже ужасно, если не разрешено ездить «за границу». Это они бы чувствовали себя обнесенными и обделенными, если Visa и MasterCard аннулировали бы их золотые или платиновые кредитки российских банков. Это им и их заединщикам было бы плохо, если бы знакомые и близкие им банки отключили от системы SWIFT.
Они давали рекомендации по рестрикциям, ориентируясь только и исключительно на себя. Психологические проекции — штука опасная, в политике вообще обоюдоострая, поскольку универсальных, а уж тем более западных презумпций для такой огромной страны, как Россия, не существует. Тут у нас иные масштабы, иные интересы, иные идеалы, к кредиткам разной степени привилегированности отношения вообще не имеющие.
А нефть, газ, индустриальная продукция, как вообще вся промышленность, — они существуют в ином мире, который уже очень давно и ни западно-, и ни европоцентричен. На производимое Россией спрос был, есть и будет, просто изменилась клиентура и адреса получателей. Странно, что радетели и певцы либерализма забыли о таком свойстве рыночной экономики.
И вот теперь они пытаются объяснить и объясниться, жестикулируя и отводя глаза. Не от стыда, конечно, а от ужаса, что по большому счету им-то финал известен. Как там говорили в известном фильме? «Шофер — отработанный материал», санкционируя ликвидацию.
Тут не «шоферы», тут «старшие экономисты» внезапно стали шлаком, который рано или поздно отправят в отвал.
Умоляния, валяния в ногах, простирания рук не помогут. Со времен античности известно — Roma traditoribus non premia. Рим предателям не платит. Ну а мы по-простецки добавим: «Хитрость, жадность и предательство съедают человека дотла», перевернем эту страницу и продолжим жить дальше, понимая, что за нашими плечами — огромная страна. Обращать далее внимание на тех, кто ее предал, — ниже и персонального достоинства, и наших общих идеалов.
