То, на чём так долго настаивали государственники, постепенно начинает претворятся в жизнь. Российские регионы стали рассматривать потенциальную возможность привлечения рабочей силы из Северной Кореи, а не делать ставку на низкокаалифицированный труд мигрантов из Средней Азии.
Министр строительства Новосибирской области Алексей Колмаков на пресс-конференции заявил журналистам, что субъект намерен привлечь 2 тысячи специалистов из КНДР для устранения возникшего дефицита на рынке труда. Сам дефицит оценивается чиновником в 4,5 – 5 тысяч человек. Причём, основным потребителем выступит строительная отрасль. А ведь именно застройщики являются главными лоббистами завоза мигрантов из Средней Азии и Закавказья. Предложить им в качестве замены корейцев – весьма неплохая идея.
Давайте признаем очевидное: завоз в Россию миллионов гастарбайтеров привёл к острым проблемам. Сначала об этом говорили представители консервативного крыла нашего политикума – за это их клеймили «ксенофобами». Затем на проблему обратили внимание силовые структуры. Адепты замещающей миграции списывали всё на специфику работы правоохранителей – везде, дескать, видят угрозу. И вот на Всемирном русском народном соборе наконец-то громогласно выступил Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. В российской элите – в государственных органах, в интеллигенции (в хорошем смысле этого слова), среди силовиков – сформировалось устойчивое мнение: с неконтролируемой и массовой миграцией пора заканчивать.
Считать, что это всё возникло с бухты-барахты глупо. Катастрофическое положение в миграционной сфере очевидно любому, у кого есть глаза и уши и кто желает России процветания, а не думает о сверхприбылях (а там хоть трава не расти). Этнокультурные различия коренного населения нашей страны и приезжих бросается в глаза. Это уже не те советские узбеки и таджики, знакомые старшему поколению по совместной службе в рядах Вооружённых Сил СССР (хотя и тогда отличия были существенными). Формирование этнических ОПГ, нелегальные молельные дома, публичные намазы в российских городах, зашкаливающая преступность, геттоизация окраин – всё это последствия привлечения «незаменимых иностранных специалистов».
«А что, северные корейцы лучше?», – спросит читатель. Безусловно, лучше. Во-первых, корейцы – народ с феноменальной историей успеха. Южане сумели из страны с африканским уровнем жизни достичь уровня жизни передовых государств Европы. Да, с помощью США, но технологическими разработками занимались ведь местными, а северяне – стать реальной военной угрозой для Запада и вступить в ядерный клуб. Всё это произошло благодаря корейской трудовой этике, формировавшейся веками. Корейцы – пахари.
Во-вторых, мигранты из КНДР находятся под строгим надзором партийных органов. Они приезжают в Россию на конкретные работы, на конкретный срок и не пытаются остаться здесь жить проживают в специально отведённых трудовых поселениях. А значит, корейцы не формируют ОПГ, не коррумпируют прокуратуру, полицию, надзорные ведомства и т.д.
В-третьих, северные корейцы безразличны к вопросам радикализма. Корейский экстремизм и терроризм в России исключён. Говорить о вербовке граждан КНДР сотрудниками спецслужб наших стран-противников не приходится. Пхеньян способен обеспечить нас трудовыми ресурсами, которые мы не будем даже замечать в повседневной жизни. Толпящиеся у метро «кайфарики», совершающие намаз в разгар рабочего дня водители автобусов, громко слушающие музыку и громко разговаривающие в общественном транспорте «специалисты» – это не про граждан Северной Кореи.
В-четвёртых, ставка на трудовую миграцию из КНДР является серьёзным подспорьем для нашего подлинного, а не формального, союзника.
Как отреагировал на события 24 февраля 2022 года Узбекистан? Чем нам помог Таджикистан? Можно ли в качестве «поддержки» рассматривать совместные с американцами военные учения, которые не прекращаются до сих пор? Северная Корея, помимо постоянного голосования за позицию Москвы в ООН, поставляет нам боеприпасы и военное снаряжение. Невзирая на свою закрытость от внешнего мира, Пхеньян распространяет на Россию режим полного благоприятствования. Даже к Китаю у них такого отношения нет. Они смотрят на Поднебесную с опаской, поскольку это их бывшая метрополия. Русских северные корейцы воспринимают как третейского судью или стороннего наблюдателя, причём довольно дружественного.
С 2016 года в Новосибирске действуют ограничения на работу «незаменимых иностранных специалистов» из Средней Азии. Региональные власти в целом показывают адекватное отношение к миграционной проблеме. То, что с Новосибирской области начнётся привлечение северокорейских тружеников – очень важный прецедент. Субъекты федерации демонстрируют Центру, что либеральные тезисы стоят на песке. Экономика без среднеазиатов не развалится, улицы будут местные, таксовать – тоже. А среднеазиатов без проблем можно заменить гражданами братской (без всякой иронии) КНДР.
К слову, как говорят корееведы, в частности Андрей Ланьков, миграция из КНДР в Россию являлась до санкций Совета Безопасности ООН настоящей «школой русофилии» для северных корейцев. У подавляющего большинства остаются крайне позитивные воспоминания от нашей страны. Их здесь не обманывают, поскольку за них отвечают представители северокорейского государства. Они не воспринимаются как враждебный контингент, поскольку ведут себя прилично. И да, русский язык они знают плохо. Гораздо хуже, чем устроивший теракт в Санкт-Петербурге узбек из Оша Акбарджон Джалилов, получивший в 2011 году российское гражданство.
