Освобождение Авдеевки войдет в историю современных войн. Одна из главных причин для этого та, что фактически на наших глазах произошел выход из того самого «позиционного тупика», в который, как утверждали военные теоретики, уперлась спецоперация. О чем идет речь и какой именно выход придумало российское военное руководство?

Обрушение украинского форпоста в Авдеевке, который на протяжении десяти лет угрожал столице ДНР и был плацдармом для террористических обстрелов Донецка, вновь поставило вопрос о позиционной обороне и способах ее прорыва в современных войнах.

Напомним классику военной науки – трактат Карла фон Клаузевица «О войне». В нем постулируется, что наиболее экономным способом ведения военных действий является оборона. Именно в обороне на хорошо подготовленных позициях можно достичь наилучшего соотношения потерь по сравнению с наступающей стороной. Сторона, ведущая активные наступательные действия, на протяжении всей военной истории находилась в худшем положении с точки зрения потерь. Платой за решение военных задач по занятию той или иной территории выступали собственные жертвы, превосходящие таковые у обороняющегося противника.

Каким же образом в таком случае наступающая сторона добивалась успеха? Рецепт со времен греческого стратега Эпаминонда, победившего до той поры непобедимую спартанскую армию при Левктрах, был прост: концентрация сил на решающем направлении. В отличие от обороняющейся стороны, ведущий наступление, полководец может сконцентрировать свои силы на направлении главного удара – он не привязан к неподвижным укреплениям и обладает свободой маневра.

За время СВО массовое применение как новых, так и традиционных технологий, таких как разведывательные дроны, дроны-камикадзе, средства РЭБ и радиоразведки, спутники и самолеты ДРЛО и даже старые добрые минные поля, поставило под сомнение эту свободу маневра и возможность наступающих концентрировать свои силы. Бывший главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный в ноябре прошлого года, после провала украинского наступления, даже разразился статьей на эту тему в издании The Economist. В этой статье Залужный постулировал, что «как и в Первую мировую войну мы достигли такого уровня развития технологий, который ставит нас в тупик». В итоге статьи украинский генерал сделал вывод, что для выхода из ситуации позиционного тупика потребуется масштабный технологический скачок. «Глубокого и красивого прорыва, видимо, не будет», – резюмировал он, подводя итог провального украинского наступления 2023 года.

А уже через три месяца российская армия добилась именно такого прорыва в Авдеевке. Так что же произошло?

Выход из позиционного тупика

В действительности «окопный тупик» Первой мировой войны, который казался непреодолимым в 1915-1916 годах и привел к миллионным жертвам для всех воюющих сторон, был разрешен еще до конца этой войны. Появление на поле боя английских танков и немецких малых штурмовых групп стало ответом наступающей стороны на позиционный тупик. Однако главную роль в окончании Первой мировой войны сыграл еще один, гораздо более фундаментальный фактор. Германия и ее союзники проиграли странам Антанты войну на истощение.

«Война на истощение» – это старая и понятная концепция. В пределе это – математическая формула, с помощью которой можно рассчитать относительные силы пары сражающихся сторон как функцию от времени. Впервые эту формулу в общем виде опубликовал в статье «Влияние численности сражающихся сторон на их потери» в журнале «Военный сборник» в 1915 году российский генерал-майор Корпуса военных топографов Михаил Осипов.

В 1916 году английский инженер Фредерик Ланчестер разработал систему дифференциальных уравнений для более точного расчета соотношений сил противостоящих сторон на войне. Учитывая вклад обоих в создание теории войны на истощение, в современной литературе этот набор уравнений и описываемая ими ситуация носит название «модели Осипова – Ланчестера». Что же говорит нам эта модель?

В древней битве – например, между фалангами воинов, вооруженных копьями – один человек обычно мог бороться одновременно только с одним человеком. Если каждый человек убивает ровно одного или погибает от одного противника, то ожидаемое число воинов, оставшихся в конце сражения, – это просто линейная разница между численностью большей и меньшей армий, при идентичности применяемого оружия.

Впервые этот закон смог нарушить именно Эпаминонд при Левктрах, поймав наступающую спартанскую фалангу своим глубоким построением и охватив ее косым фланговым ударом. В итоге на каждого спартанца пришлось в бою по четыре-пять фиванцев, что позволило Эпаминонду достичь небывалого: той самой концентрации ударных сил, невозможной ранее. Впоследствии этот прием применяли с успехом все полководцы: и Ганнибал при Каннах, и Цезарь при Фарсале, и Наполеон при Аустерлице.

Все дело в том, что при концентрации средств поражения линейный закон перестает действовать, а потери сторон начинают носить квадратичный характер. В современных боевых действиях, когда боевые единицы сторон удалены друг от друга и ведут прицельный огонь, они практически всегда способны поражать сразу несколько целей, но и сами могут поражаться с нескольких направлений.

В итоге коэффициент убыли в такой дистанционной войне зависит не от пространственного положения единиц – кто и с кем сражается, а только от общего количества боевых единиц, ведущих огонь. Ланчестер установил, что мощность группировки в этом случае пропорциональна не количеству боевых единиц, которое она имеет, а квадрату от числа единиц.

Это называется квадратичным законом Ланчестера. В квадратичной модели это означает, что если, например, в бою сходятся армии в 100 и 120 боевых единиц, то результатом их противостояния будет полное уничтожение слабой армии, в то время как в сильной из 120 единиц выживут уже не 20, как при линейном законе, а целых 70.

Что произошло в Авдеевке?

История Авдеевской наступательной операции еще будет написана, но уже сегодня можно сделать несколько важных выводов. Судя по фото- и видеоматериалам и с опорой на впечатления очевидцев с украинской стороны, российская армия добилась в ходе этой операции огромной концентрации средств поражения, полностью переведя потери украинской стороны в разрушительный квадратичный сценарий.

Значительную часть работы по уничтожению противника удалось выполнить за счет дальнобойных средств поражения: артиллерии, РСЗО и авиации. Особенно впечатляющим был рост именно авиационной компоненты – на пике операции по Авдеевке наносилось до 200 бомбовых ударов в сутки. Однако и артиллерия добилась солидного роста: к концу битвы за Авдеевку соотношение выстрелов российской и украинской артиллерии достигло пропорции 10:1.

Решающую роль в авиационной компоненте поражения сыграло применение УМПК – универсальных модулей планирования и коррекции, тех самых «бомб с крылышками». УМПК позволили российской авиации, с одной стороны, не входить в зону действия украинских средств ПВО и в то же время обеспечить ту самую концентрацию огня, необходимую для выполнения квадратичных законов войны на истощение. Авиабомбы несут в десятки раз большее количество взрывчатки, чем артиллерийские снаряды – а значит, могут уничтожать гораздо более защищенные укрепления противника.

Все время Авдеевской операции, с октября по февраль, оборонные заводы активно собирали УМПК, авиационные полки копили эти бомбы на аэродромах, экипажи дообучались их грамотному применению, а самолеты модернизировались под большее количество бомбовой нагрузки и более точное ее использование.

Столь же напряженная работа шла и в артиллерийском сегменте: велась контрбатарейная борьба, заводы производили тысячи новых снарядов, эшелоны боеприпасов ехали к фронту, в ближнем тылу копились снаряды к гаубицам и системам РСЗО, проводилась грамотная корректировка и концентрация огня, последовательно «разбирались» укрепления противника.

В итоге в Авдеевке российская артиллерия и авиация смогли реализовать концепцию сосредоточенного огневого удара. Все, что способно уничтожать засевшего в долговременной обороне противника, летело в выбранное и нужное место, просто не оставляя врагу никакого математического шанса.

Ну а последний удар, уже на земле, был нанесен российскими штурмовиками, которые смогли рассечь единую систему украинской обороны и добиться невыгодного для обороняющихся соотношения сил. В котором, опять-таки, локально российская армия везде превосходила противника количеством и качеством боевых единиц, добиваясь работы квадратичного закона потерь в свою пользу.