Несколько лет назад, когда Зеленский только что выиграл президентскую гонку, многие боялись, что он окажется умным, хитрым и ловким до такой степени, что сможет переиграть русскую дипломатию. В тот момент в ДНР какие-то светлые головы даже начали проводить акцию «Зеленский, признай выбор Донбасса» — подразумевалось, что противостояние будет идти в какой-то интеллектуальной плоскости с использованием инструментов демократии и честными правилами игры.

Время показало, что всё произошло совсем иначе. Но в начале процесса (тогда Порошенко всем казался кровавым палачом, а Зеленский — «президентом мира») командой «Слуги народа» действительно очень активно эксплуатировалась модель, согласно которой «вот Порошенко воевал, запрещал русский язык и Православную Церковь Московского патриархата, а мы всего этого делать не будем».

Однако же, как показала практика, самые кровавые события развернулись именно при Зеленском. И преследование Церкви на Украине всё больше становится похожим на то, что происходило в языческом Риме, когда там пытались бороться с общинами первых христиан.

Законопроект 8371, задачей которого является ограничение деятельности Украинской Православной Церкви, в первом чтении был принят ещё 14 октября 2023 г.

А недавно комитет ВРУ (Верховной рады Украины) по вопросам гуманитарной и информационной политики рекомендовал его уже к принятию уже во втором чтении.

Причём, как подчёркивает одиозный депутат Владимир Вятрович, новая версия документа содержит более жёсткие ограничения и упростит передачу в собственность раскольнической структуры ПЦУ государственное и коммунальное имущество, которым пользуются «аффилированные с Русской Православной Церковью структуры».

Эту проблему в ходе встречи с журналистами и общественными деятелями на площадке «Мастерской новых медиа» прокомментировал глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда: «Этот закон позволяет в судебном порядке запрещать религиозные организации, аффилированные, согласно формулировке законопроекта, со, структурами, центр которых находится в «стране-агрессоре». Дело в том, что в украинском правовом поле отсутствуют централизованные религиозные организации как юридические лица. То есть, Украинская Православная Церковь — это не юрлицо. На Украине таковым является каждый конкретный приход.

Далее, не вполне понятно, что такое «аффилированное». Грубо говоря, если закон будет принят, можно в судебном порядке попытаться закрывать приход за приходом.

Понятно, что Зеленский пришел к власти на максимальном дистанцировании от Порошенко, а значит, первоначально и от притеснений Церкви. Однако, когда начались военные действия, эта тема получила новый окрас, а украинские православные храмы стали «церковью страны-агрессора». Начались беспрецедентные по меркам XXI века преследования верующих с грубейшим попранием их прав. Против архиереев, клириков и мирян Украинской Православной Церкви была развернута настоящая антицерковная кампания.

Мы много лет пытались к этому привлечь внимание: только за последние полгода два представителя Церкви выступали в Совбезе ООН. Всё это никакой реакции не вызывало. Патриарх не раз обращался по большому списку адресатов, но никакой реакции практически не последовало».

Стоит напомнить, что начиная с 2014 г. на Украине участились захваты храмов, ещё в 2021 г. митрополит Антоний отмечал, что зафиксировано около 500 преступлений, связанных с незаконной перерегистрацией уставов религиозных общин в пользу ПЦУ, а также 144 случая захвата раскольниками храмов канонической Православной Церкви.

Начиная с октября 2022 г. Служба безопасности Украины провела порядка 100 обысков в монастырях, храмах и административных зданиях епархий Украинской Православной Церкви по всей Украине.

И принятие законопроекта 8371 конечно же, усугубит и без того плохую ситуацию.