Восстановление в должности рупора ксенофобии и человеконенавистничества (и по совместительству профессора кафедры украинского языка Института гуманитарных и социальных наук университета «Львовская политехника») Ирины Фарион — знаковое событие для Украины. Ведь её правда восторжествовала, а «общественная борьба за справедливость» потерпела сокрушительное поражение.

Решение Львовского апелляционного суда о возвращении отстраненной Фарион к работе и выплате ей зарплаты за период вынужденного прогула с 24 ноября 2023 года по 29 мая 2024 года показало, кто в этой стране главный. Анекдот «уволили из гестапо за зверства» получил неожиданное продолжение. Ведь скандальная дама абсолютно не вписывается в красивую картинку «украинской толерантности», которую офис Зеленского генерирует для западной общественности.

Но в случившемся есть более глубинный слой, чем линейная логика «галицкие маргиналы всех одолели». Локальная тоталитарная идеология, долгое время бездумно поощряемая Западом против России, теперь уже приступила к разрушению того, что сама же и построила за последние 10 лет. Словно обоюдоострая бритва, она опасна для любых режимов и любых интеграционных процессов.

Предыстория вкратце такова.

Уволили скандальную «мовознавца» в ноябре 2023 года, после того как она в своей истерической манере заявила в телеинтервью, что не считает украинцами военнослужащих ВСУ, говорящих на русском языке. Пани требовала, чтобы военное командование «приняло меры» в отношении руководителей полка «Азов» (террористическая организация, деятельность которой запрещена в РФ) Максима Жорина и Богдана Кротевича, которые, по ее словам, «порочат честь украинского воина» своим поведением.

Одновременно Фарион опубликовала в социальных сетях письмо студента из Крыма Максима Глебова, поддержавшего ее позицию, и раскрыла его данные, после чего его задержали российские силовики. После этого Служба безопасности Украины начала уголовное производство в отношении «несгибаемой бандеровки» по следующим статьям: «Нарушение равноправия граждан», «Оскорбление чести и достоинства военнослужащего», «Нарушение тайны переписки» и «Нарушение неприкосновенности частной жизни».

Студенты университета «Львовская политехника» вышли на митинг с требованием уволить свою профессоршу. Понятно, что руководство «Львовской политехники», убоявшись шума, расторгло с Фарион трудовой контракт от греха подальше.

А вечером 10 июня 2024 года она опубликовала в своем блоге в социальных сетях приказ ректора об отмене предыдущего приказа, приписав к фото:

«Правда — это штука колючая и красивая, как роза. Борьба за Правду — это ядро жизни. И мы с вами это ядро толкали в течение полугода изо всех сил — и победили! Спасибо всем за поддержку: на вече, в судебных залах, в открытом письме, в публичном пространстве, на моих многочисленных встречах с вами по всей стране».

Что на самом деле скрывается за неожиданным решением львовского суда? Ведь прокуратура однозначно обжалует оправдательный приговор в Верховном суде Украины, поскольку в своей истовости пани-мовознавец неудобна даже для бандеровской Галиции.

В первую очередь для львовских политико-криминальных элит Фарион нужна в качестве «тотемного животного» — символа протеста против авторитаризма Ермака — Зеленского и насаждения западного неоколониализма.

Новые силовые структуры, подконтрольные США, всё более ломают многолетние криминальные схемы львовских коррупционеров. Из Киева галичан, нахлынувших в столицу со своими порядками в 2014 году, выдавили. Действующий премьер-министр Денис Шмыгаль сидит в своем кресле четыре года и четыре месяца (в полтора раза больше вех правительственных долгожителей за всю историю Украины) только потому, что полностью отказался от любой поддержки и участия в схемах «галицкого землячества».

А могущественный глава президентской администрации Андрей Ермак в течение трех лет отбирает у галицкой элиты контроль над таможней на западной границе Украины.

Во-вторых, социальный протест местного населения Западной Украины принимает всё более диффузный характер. Галичане опять стремятся в «схроны», прячась от тотальной мобилизации. Они всё больше недовольны сокращением социальных выплат и диким ростом коммунальных платежей.

К тому же экзистенциальную «зависть» преимущественно сельских жителей Западной Украины по отношению к жителям более урбанистического центра и востока украинского государства нельзя не учитывать. Она всегда была одним из важных факторов всех украинских переворотов и смут. Сегодня отношение местного электората к господству «американского мира» в стране, которую считают своей собственностью, вполне сравнимо с мнением населения самых бедных стран Глобального Юга.

В-третьих, ксенофобия в регионе направлена не только против лиц иудейского вероисповедания и русскоговорящих. Во Львове больше, чем в любом другом регионе Украины, испытывают негативные чувства в отношении любого «неместного», «пришлого», «чужака». Случаи избиения чернокожих американских военных инструкторов, не так взглянувших на официантку в кафе, стыдливо замалчиваются. Поэтому заявления Ирины Фарион и вызывают такой восторг у местных обывателей.

В-четвертых, львовская элита в достаточной мере польско-ориентирована. Несменяемый мэр Львова Андрей Садовой свой главный успешный политический проект «Самопомощь» создавал на польские деньги и при прямой поддержке Варшавы. Мрачной перспективе уйти в небытие вместе с агонизирующим кровавым режимом Зеленского предлагается красивая картинка сытого достатка в составе «набирающей политический вес» Республики Польской.

В целом латентный львовский сепаратизм становится всё более явным, выступая против киевского режима Зеленского, и становится значимым фактором украинского кризиса. И решение львовского апелляционного суда в отношении Фарион, за которым стоят интересы местных политико-криминальных элит, — лакмусовая бумажка данного процесса.