Мы опять стали богаче. Международные резервы России, в обыденной речи по-прежнему именуемые золотовалютными, вопреки потугам иностранных партнеров растут с лета в еженедельном режиме и перевалили за 634 миллиарда долларов. В расчете на каждого дорогого россиянина — более 4300 долларов, или 400 тысяч рублей.

Искренне радуемся за страну и за себя, осталось только разобраться, как общественный карман сообщается с личным. Какой процент национального богатства достается рядовому гражданину и через какой механизм?

Начнем с того, что экономические процессы нельзя уподоблять рефлексам собаки Павлова, связь между стимулом и реакцией нелинейная и небыстрая. То есть рассчитывать на свою долю от 400 тысяч здесь и сейчас не приходится. Зато все понимают: резервы позволяют государству проводить суверенный финансовый, а значит и экономический курс.

А то, что политика в свою очередь — это концентрированное выражение экономики, вшито в массовое подсознание еще со времен краткого курса истории компартии. В общем, гордость за Родину, которую по статистике испытывают 90 процентов россиян, имеет вполне земное, хоть и не единственное, основание, учитываемое не только в родных рублях, но и в весьма недружественных долларах.

Структура резервов разобрана по полочкам. Это не только наличные деньги, но и драгоценные металлы, безналичная валюта, ценные бумаги. С точки зрения любого экономиста, товар. Такое восприятие позволяет опровергнуть предубеждение: если стоимость резервов растет, то их стало больше в штуках, тоннах и палетах. Отнюдь.

Цена может колебаться, так как статистика отражает объемы в валюте, а не в тоннах золота, платины и других драгоценных металлов (а они лишь часть резервов). Тот же доллар колеблется в цене на мировых рынках, поэтому и резервы, например, в виде драгметаллов, даже если они физически не изменяются по весу, могут падать и расти в цене.

Центробанк определяет учетную стоимость золота исходя из результатов торгов на Лондонской бирже, переводя рыночную цену в рубли по своему официальному курсу.

Вывод: любые проявления эмоций по поводу роста/падения резервов — от «знай наших!» до «разбазарили страну!» — могут не иметь экономических оснований.

Разбираемся дальше — будет просто, но не легче.

Всем хочется верить, что увеличение международных резервов означает рост личного благосостояния. К сожалению, это не так. Россия входит в пятерку стран с самым большим их объемом, пусть они и частично заморожены. При этом в первую пятерку по уровню жизни мы не входим, обосновавшись где-то в середине списка государств первого и второго мира.

Например, резервы Индии больше, чем Норвегии, но граждане стран живут в материальном плане по-разному. Да и количество проживающих в этих государствах, мягко говоря, плохо сопоставимо. Так что по-пацански хвалиться размерами можно, но не всегда это корректно. Все гораздо сложнее и тоньше.

Если мыслить аналогиями, то наличие значительных резервов можно сравнить с благоприятными климатическими условиями. Если они есть, то при приложении усилий можно добиться и личного, и общественного материального благополучия. То есть без труда никак. Увы.

При низких международных резервах привлекать инвестиции, покупать технологии и товары с внушительной интеллектуальной составляющей, без чего немыслимо экономическое чудо, будет не на что. Одно дело возводить, например, электростанцию с помощью современной техники, а другое — с помощью кирки и лопаты, как Днепрогэс.

Исторический опыт учит: при низких объемах международных резервов героические трудовые усилия, конечно, дадут эффект, но трудозатраты в пересчете на единицу результата будут несоразмерными. Упрощая ситуацию до уровня средней школы, можно сказать, что резервы помогают работать меньше, но при этом эффективнее. Это несомненно вселяет в души вынужденных трудоголиков — а треть сотрудников задерживается на работе ежедневно — оптимизм, но только в исторической перспективе.

Экономика как практическое воплощение научной мысли во многом основана на психологии. Важные финансовые и экономическая категории — это доверие и уверенность.

Помните знаменитый возглас некогда миллиардера Сергея Полонского на «Авроре», «У кого нет миллиарда, тот идет в ж…»?

Грубо, особенно в присутствии тогдашнего губернатора Валентины Матвиенко, которая призыв предпринимателя услышала, но, несмотря на отсутствие миллиарда, тактично проигнорировала. В межгосударственных отношениях так прямолинейно никто не говорит, но именно так и думает.

Стоит ли давать, например, взаймы государству, у которого нет заначки? Будет ли уверенность в партнере и доверие к нему? Так, на 1 января 1993 года в России золота было всего на 2,5 млрд долларов — почти в 80 раз меньше, чем сейчас.

Давали западные партнеры деньги неохотно и задорого, боязливо прислушиваясь к свисту в нашем государственном кармане. В 1998 году Россию накрыл дефолт, одна из причин — потенциальные кредиторы оценили риски как неприемлемые и просто перестали финансировать бюджетный дефицит заемными деньгами. Пострадали все.

Преклонение перед озвученной Остапом Бендером мантрой «Заграница нам поможет» будет хоть как-то оправданным только при наличии достаточных резервов. Хочешь инвестиций, займов — будь готов гарантировать их. Нет денег? Далее по Полонскому. Нет золота и прочего — нет гарантий, нет инвестиций, нет развития, нет работы, нет зарплаты. Вот такой сложный трансмиссионный механизм влияния общественного блага на личный карман.

Международные резервы дают надежность и обеспечивают возможность пережить трудные времена. Наиболее понятный образ — системы безопасности автомобиля. Об их существовании можно даже не подозревать, пока они не смягчат удар или не выведут из заноса. А зная, что они есть, можно и скорость увеличить, и по бездорожью проехаться. Приблизительно так же работают и резервы.

Выбор между накормить пенсионеров, лечить инвалидов или построить дороги государству придется делать всегда. Сделать всем и сразу хорошо, причем если и не навсегда, то весьма надолго, за многотысячелетнюю историю не удалось никому. Резервы помогают делать этот выбор не столь драматичным, если не сказать мучительным.

Они же нас сильно выручили во время первой волны санкций после воссоединения Крыма с Россией. Чего уж говорить про пандемию, когда люди не работали, но зарплату получали. СВО подтвердила, что курс на накопления был верным — расходов, идущих в том числе на денежное довольствие, у нас заметно больше, чем доходов.

Общественное благо на наших глазах трансформируется в личное. Если б не созданные резервы, всем было бы намного хуже. Официальная статистика в открытом доступе — падение и рост международных резервов прекрасно иллюстрируют исторические события последних лет.

Еще одно свойство резервов, о котором мало говорят, но в голове держат, — это тормоз для инфляции. А инфляция — необъявленный налог на каждого, невидимая рука, которая забирает из кармана честно заработанное и сжигает без выделения тепла.

Когда деньги изымаются из оборота для пополнения международных резервов, они лежат «мертвым грузом». Не случайно последние два слова в кавычках. Накопление резервов помогает не разгонять инфляцию. Механизм простой: представим, что все заработанные деньги государство пустило на выплаты гражданам и заказы предприятиям. Деньги поступают на счета мгновенно.

Но товары и услуги, даже импортные, так же мгновенно из ниоткуда не появляются. В этой ситуации единственный способ переварить деньги и повышенный спрос — поднять цены на товары.

Нечто похожее мы видели, когда все хлопали в ладоши при введении льготной ипотеки. Резервы тут напрямую не завязаны (хотя деньги, потраченные на субсидирование процентных ставок, можно было бы направить на их пополнение), но механизм раздувания спроса при отстающих темпах предложения ударил по покупателям жилья от души: первичка стала на 30-40% дороже вторички. Если построенное жилье оформлялось в собственность, то оно сразу дешевело. Перекос, который придется исправлять несколько лет.

Итак, резервы — это не мертвый груз, это уверенность в завтрашнем дне, страховка от дефолта страны и бедности ее граждан. Как бы это громко ни звучало. Именно поэтому 400 тысяч рублей международных резервов в пересчете на каждого соотечественника лежат не на его персональном счете, а на общегосударственном. Страховки нынче дороги. Но необходимы.