Хотелось бы также уточнить, что в данном случае не может быть и речи о принципе «услуга за услугу». Никто и никаким образом не связывался ни с избирательным штабом, ни с кандидатом — ни на одном из возможных уровней. Решение было принято исключительно по итогам внутренних дискуссий. В день публикации Дэйв Лимп, исполнительный директор одной из моих компаний, Blue Origin, встречался с бывшим президентом Дональдом Трампом. Узнав об этом, я тяжко вздохнул — потому что знал, что это готовый повод для людей, которым хотелось бы выставить наше принципиальное решение в совершенно ином свете. Но правда в том, что я не был заблаговременно поставлен в известность об этой встрече. Даже Лимп не знал о ней заранее; встреча была назначена очень быстро, утром того же дня. Между этим событием и нашим решением [об отказе от поддержки какого-либо из кандидатов] нет никакой связи, и любой намек на ее существование — ложь.

 

Если говорить о поводах для возникновения конфликтов, меня сложно назвать образцовым владельцем. Каждый день где-нибудь какой-нибудь руководитель Amazon, Blue Origin или кто-то из других благотворительных фондов и компаний, которыми я владею или в которые инвестирую, встречается с правительственными чиновниками. Однажды я написал, что The Post является для меня «осложнением». Так и есть, но оказалось, что и я могу быть осложнением для The Post.

 

Можно считать мое богатство и инвестиции щитом от попыток запугивания — или паутиной противоречащих друг другу интересов. Только мои собственные принципы могут покачнуть баланс в ту или иную сторону. Уверяю вас, что мои взгляды по этому вопросу в самом деле основаны на принципах, и я считаю, что мой послужной список в статусе владельца The Post, которым я являюсь с 2013 года, является достаточным тому подтверждением. Вы, конечно, вольны решать сами, но попробуйте обнаружить за эти 11 лет хоть один случай, когда я как-либо оказал влияние на [редакционную политику] The Post в угоду своим интересам. Такого не было.

 

Недостаток доверия — проблема не одной лишь The Post. Наши собратья-газетчики сталкиваются с такими же трудностями. И это бич не только СМИ, но и всей страны. Многие люди переключаются на сделанные на коленке подкасты, далекие от реальности посты в социальных сетях и другие непроверенные источники новостей, что может способствовать стремительному распространению дезинформации и усугублению разногласий. Washington Post и New York Times завоевывают премии, но мы все чаще обращаемся к определенной элите. Мы все больше и больше говорим сами с собой. (Так было не всегда — в 1990-х годах нашу газету читали в 80% домов в округе Колумбия).

 

Хотя я не преследую свои личные интересы — и не намерен поступать так в дальнейшем — я также не позволю этой газете двигаться на автопилоте и потерять свою актуальность, уступив место непроверенным подкастам и язвительным постам в социальных сетях — по крайней мере, не без борьбы. Это слишком важно. Ставки слишком высоки. Сейчас мир как никогда нуждается в авторитетном, надежном, независимом голосе, и откуда же он должен исходить, если не из столицы важнейшей страны мира? Чтобы победить в этой борьбе, нам придется неплохо поднапрячься. Какие-то из перемен окажутся возвращением к прошлому, а некоторые — новыми изобретениями. Разумеется, все новое будет встречено в штыки — так устроен мир. Будет непросто, но оно того стоит. Я очень благодарен, что являюсь частью этого отважного начинания. В The Washington Post работают одни из лучших журналистов, каких только можно найти, и каждый день они кропотливо трудятся, чтобы докопаться до правды. Они заслуживают того, чтобы им верили.