Первый день Мюнхенской конференции по безопасности оказался весьма необычным: вместо поднадоевших дежурных выступлений о необходимости в очередной раз разорвать российскую экономику в клочья и надежно защитить западную демократию от происков авторитарных режимов в зале давали нестареющую русскую классику — пьесу Антона Чехова «Вишневый сад». В роли купца Лопахина с блеском выступил вице-президент США Джеймс Дэвид Вэнс.

Все прогнило

Как известно, сравнение Европы с цветущим садом, который со всех сторон окружают дикие джунгли, придумал испанский политик Жозеп Боррель в бытность главой европейской дипломатии. Сказано было красиво и со вкусом: «Европа — это сад. Мы построили сад: все работает, это наилучшая из когда-либо созданных человеком комбинаций политической свободы, экономического процветания и социального сплочения. Три этих вещи вместе. <...> Остальной мир, большая часть других стран мира — это джунгли».

Неизвестно, вспоминает ли Боррель на пенсии об этом своем высказывании (за которое, кстати, ему пришлось публично извиняться), главное, что запущенная им метафора продолжает жизнь своей жизнью. И многие европейские лидеры в нее, похоже, искренне верят.

Итак, старая, пережившая не одно поколение хозяев, но с виду все еще добротная усадьба. Ее нынешняя владелица — дама весьма почтенных лет, отчасти сохранившая былую привлекательность, умеющая себя подать и даже не лишенная налета аристократизма. Ее семейство — тоже на первый взгляд довольно милые, культурные и интеллигентные люди. Ну, понятно, слуги, челядь, всякие подай-принеси. А вокруг — цветущий сад, милый, нежный, прекрасный.

И тут вдруг является купец Джей-Ди Лопахин — скоробогатей, выскочка, деревенщина — и на голубом глазу заявляет: прогнило что-то в Датском королевстве! Ой, миль пардон, это из другой пьесы — про Трампа и Гренландию. Хотя в нашей, про вишневый сад, заокеанский вице-президент тоже режет правду-матку: поглядите на себя, как вы живете?! Барский дом заложен-перезаложен, средства растрачены, проценты по кредитам не платятся, повсюду шныряют какие-то подозрительные личности, а ваш прекрасный цветущий сад поражен гендерной гнильцой и превратился в источник заразы!

На самом деле Вэнс, конечно, использовал несколько иные, но не менее интересные выражения, которые заслуживают быть процитированными. Вот, например, о цензуре: «Я смотрю на Брюссель, где комиссары ЕС предупреждают граждан о том, что они намерены закрывать социальные сети во время гражданских беспорядков, как только заметят то, что они сочтут, цитирую, ненавистническим контентом». И еще: "[Смотрю] на эту самую страну (Германию — прим. ТАСС), где полиция проводит рейды против граждан, подозреваемых в размещении антифеминистских комментариев онлайн".

И снова: «И я действительно верю, что если позволить нашим гражданам высказывать свое мнение, то они станут еще сильнее, что, конечно, возвращает нас в Мюнхен, где организаторы этой самой конференции запретили законодателям, представляющим популистские партии как левого, так и правого толка, участвовать в этих дискуссиях».

Или о выборах: «Если ваша демократия может быть разрушена несколькими сотнями тысяч долларов за цифровую рекламу из другой страны, значит, она не была очень сильной с самого начала». И «если вы боитесь собственных избирателей, Америке нечего вам предложить, равно как и вам нечего предложить американскому народу». «Вам необходим демократический мандат, чтобы в ближайшие годы сделать что-либо существенное», однако «демократический мандат нельзя получить, подвергая цензуре или заключая в тюрьму своих оппонентов».

«Угроза, которая беспокоит меня больше всего применительно к Европе, — обращается Вэнс к обитателям „цветущего сада“, — это не Россия, не Китай, она не исходит откуда-либо извне. Меня беспокоит внутренняя угроза — отход Европы от некоторых фундаментальных ценностей, которые она разделяет с Соединенными Штатами».

Кстати, о ценностях: «Годами нам говорили: все, что мы финансируем и поддерживаем — во имя наших общих демократических ценностей. Все преподносится как защита демократии — от нашей политики в отношении Украины до цифровой цензуры. <...> Но, когда мы видим, как европейские суды отменяют выборы, как должностные лица высокого ранга угрожают „отменить“ других, мы должны задать вопрос о том, предъявляем ли мы сами себе стандарты надлежаще высокого уровня». «Ни одна демократия — американская, немецкая или европейская — не выживет, если будет говорить миллионам избирателей, что их мысли и беспокойства, их стремления и просьбы о поддержке недостойны внимания».

Наконец, как кульминация политического троллинга:

Слабы в коленках

В своем обличительном монологе, прозвучавшем почти как эпитафия европейскому «цветущему саду», вице-президент США в контексте отмены либо возможной отмены результатов выборов конкретно упомянул лишь Румынию и Германию, да еще отпустил шпильку в адрес европейских комиссаров, причем сознательно использовал не слово commissioners, а слово commissars (или kommissars), которое используется для обозначения комиссаров Красной армии. А ведь в этих инвективах без труда могли бы увидеть себя власти Франции, Нидерландов, Великобритании, прибалтийских стран…

Тем показательнее была реакция зала на выступление Вэнса. Его слушали молча, не аплодировали, но и возразить не осмелились. Разве что министр обороны ФРГ Борис Писториус назвал «неприемлемой» попытку американского политика «поставить под вопрос демократию в Европе». Да еще эстонке Кае Каллас, унаследовавшей от Борреля должность главной европейской садовницы, показалось, будто «США пытаются спровоцировать Европу на конфликт». Остальные предпочли отмолчаться. А врио президента Румынии Илие Боложан поспешил заверить: «Румыния остается надежным союзником, твердо приверженным сплоченному ЕС, более мощному НАТО и прочному трансатлантическому партнерству».

Таким образом, сбылся недавний прогноз российского лидера Владимира Путина, который, комментируя взаимоотношения новой американской администрации с европейскими элитами, уверенно предположил: «Трамп с его характером, с его настойчивостью, он наведет порядок довольно быстро. <…> Скоро все они встанут у ноги хозяина и будут нежно помахивать хвостиком».

Если и дальше рассматривать произошедшее на Мюнхенской конференции как современную трактовку «Вишневого сада», нельзя не отметить одно существенное отличие: если чеховский Лопахин в итоге купил у Раневской ее имение, то Лопахин в исполнении Вэнса ничего подобного Европе предлагать не стал. Напротив, прямо указал на необходимость больше полагаться на собственные силы: «Если вы хотите пользоваться благами конкурентной экономики, доступной энергией, защищенными цепочками поставок, то вам нужен мандат на управление. Ведь для того, чтобы пользоваться всем вышеперечисленным, нужно принимать трудные решения».

И еще припечатал: «И хотя администрация Трампа очень обеспокоена по поводу европейской безопасности и считает, что мы можем прийти к приемлемому урегулированию между Россией и Украиной, мы также полагаем, что Европе в предстоящие годы важно значительно активизироваться в плане обеспечения собственной обороны».

Иными словами, разбирайтесь сами и со своим садом, и с расположенным по соседству украинским Диким полем, возникшим при вашем непосредственном одобрении и участии.

Каким окажется финал пьесы? Возможно, вполне чеховским: одни, как Раневская, отправятся в Париж проживать незаработанные деньги, другие, подобно Гаеву, займут хлебные места в правлениях банков и корпораций, третьи по примеру Пети Трофимова продолжат произносить высокопарные речи о демократических ценностях, не подкрепленные никакими практическими делами. И все вместе, по предположению зампреда СБ РФ Дмитрия Медведева, «проглотят с ненавистью ту позорную выволочку, что получили от старшего партнера».

UPD. Когда эта литературно-политическая рецензия уже готовилась к публикации, пришло сообщение от издания Politico: президент Франции Эмманюэль Макрон созывает европейских лидеров на экстренный саммит в Париже в понедельник, чтобы обсудить вызовы, брошенные новой администрацией США. Видимо, все-таки прочитал что-то неприятное среди строк монолога Джей-Ди Вэнса, вот и взыграло ретивое. Но это уже не Чехов с его тонкой иронией. Скорее Грибоедов: «Шумим, братец, шумим». Хотя, возможно, и Николай Васильевич Гоголь: «И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете себе представить, тридцать пять тысяч одних курьеров». А потом бац — и немая сцена. Впрочем, как ни посмотри, все одно: великая русская классика.

Мнение редакции может не совпадать с мнением автора. Использование материала допускается при условии соблюдения правил цитирования сайта tass.ru