Книга потомственного военного корреспондента и известного российского журналиста Юрия Котенка «Выживший» не оставит равнодушными ни сердце, ни ум, ни душу читателя.

О чем она? Кто он – «Выживший»? Сам автор? Русская армия на стыке эпох? Страна в целом? Вера в Бога? Ответ – да. Книга о глобальных процессах через призму личного опыта автора, как непосредственного наблюдателя событий последних трех десятилетий.

«Выживший» — это путешествие во времени: из СССР, который рушился на глазах молодого курсанта Львовского высшего военно-политического училища в «логове бандеризма», до специальной военной операции на бандеровской Украине уже в наши дни.

Несмотря на жесткие темы и болезненные вопросы, освещаемые Юрием Котенком, книга о светлом и читается на одном дыхании. Главный герой – русский Воин с его всепобеждающим характером. Он из крови и плоти, с именем и фамилией. Его можно коснуться. Он настоящий.

Таких «обыкновенных» героев в книге много. Рассказы о них, честно выполняющих долг, остающихся верными присяге, поднимают дух и фокусируют взгляд читателя на истинах непреложных и непреходящих. Их истории высвечивают бреши, тонкие места того, что требует безотлагательного внимания и корректировки. Однако на переднем плане всё же люди, на которых хочется равняться. Как человека, в целом не увлекающегося военной тематикой и ранее не углублявшегося во «внутреннюю кухню» военных конфликтов, меня книга задела своим реализмом. Стала понятна цена лично моей спокойной жизни, в то время как за эту «спокойную» жизнь кто-то рисковал в прошлом и в данный момент рискует своей.

На мой взгляд, стихи из 55-го псалма: «На Бога уповаю, не боюсь; что сделает мне человек? На мне, Боже, обеты Тебе; Тебе воздам хвалы, ибо Ты избавил душу мою от смерти, да и ноги мои от преткновения, чтобы я ходил пред лицом Божиим во свете живых», — главный лейтмотив автора.

Благодарность Отцу Небесному за невероятные чудеса спасения из безвыходных ситуаций; матери, вымолившей его тяжелораненого из рук смерти; отцу, вдохновившему автора с младых лет преодолевать трудности, а также многим другим за то, что личным примером показывали, что значит быть порядочным человеком, вызывает уважение к автору и доверие его оценкам описываемых событий.

Эта книга — местами исповедь, местами восхищение, местами горечь, но неизменно — надежда на преобразование России в государство по сердцу Бога.

Есть музыкальность в стиле автора, интересный, не монотонный ритм. Это, разумеется, не роман-джаз, как назвал свое социально-политическое произведение Р. Олдингтон («Смерть героя», 1926 г.) о том, как человек теряет себя в безумии войны. Речь идет о Первой Мировой.

Русский воин, напротив, на войне себя находит. К нему приходит осознание, за кого и за что он сражается. У него отпадает наносная смысловая штукатурка и выстраивается здравое понимание вещей.

Юрий Котенок в своей книге описывает, в том числе, и этот процесс. То, что в нижеприведенном примере происходило в Великую Отечественную войну, происходит с нашими воинами и сегодня.

— Весной 43-го, наконец, пошли в наступление. Я прошел через свою станицу Воронцово-Александровскую на Ставрополье. Только забежал домой в шинели сказать, что я служу – мать в обморок сразу. Дед успел наставление дать: «Ты воюешь не за Советскую власть и не за Сталина, а за нас – за мати, за бабу, за мэнэ, та за землю нашу. Ты – казак». Сказал это потихоньку. Потому что тогда мы, казаки, были вне закона. (Глава 9, «Виктор Михайлович Денисенко: “Понял – погибаю… Но спас Господь”»)

Возвращаясь к музыкальности текста, в книге широкий ритмический диапазон: от отрывистого стаккато до связанного, плавного легато.

Стаккато. Слова, создают образ метронома, отстукивающего секунды жизни:

— Я убит! Это всё! Конец! Конец! Это смерть моя! Вот она — смерть! Всё! Я убит! Как же так? Господи, это всё? Господи, спаси! Господи!
… Сознание стало точкой, ушло в микрон. Сжалось. Сосредоточилось. Всё чётко и ясно. Никогда так не было. Боль… Даже не боль, страдание. Чёрный провал! Чёрная бездна, ад перед глазами! Боль во мне. Пульсирует. Нет, не боль, мука... (Глава 1, «Выживший»)

Легато. Автомобиль мчится, но мысли успевают связаться в единую цепь наблюдений.

— Такси кометой пролетает мимо чудом сохранившихся остатков городской стены Дамаска до арабских времён. Серо-жёлтую каменную кладку взгляд лишь цепляет, оставляя галочку в памяти. У этого зубца или дальше спускали ученики в корзине Савла, спасая от злобы поклявшихся его убить иудеев?... (Глава 12, «Тень Каина над Дамаском»)

Отдельно следует отметить выразительность языка автора. Она помогла мне, как человеку неискушенному в военном деле, не «спотыкаться» о специализированные аббревиатуры, технические моменты описания боёв и прочие армейские термины в книге. Благодаря образности они «просеивались», оставляя на поверхности живые человеческие истории. Картины легко возникали в воображении живыми кадрами гипотетических новых фильмов про войну, где есть место юмору и тревоге, горю и радости, дружбе и предательству.

— …Зимой 1996 года в районе ВДНХ у гостиницы «Космос» вечером оперативники «забили стрелку» с вымогателями.

Далее — рассказ оперативника с упоминанием реакции не чуждого юмора начальства на результат проведенной операции:

— Когда приехали на Шаболовку, принялись писать рапорта. Чтоб не писать об израсходованных целых магазинах, указали, что сделали по 2-3 выстрела. Народу было порядочно, и набралось выстрелов 12.
Утром замначальника РУБОП на совещании указал Сунцову, что 8-му отделу нужно проводить отдельно стрельбы: «12 выстрелов, и машина ушла!» Задержания не было, всё ушло в воздух! Мистика!
Но уже в 11.00 утра нашли «Чироки», превратившийся в решето. В машине было пробито всё, что можно. Порядка 30 дырок. Вымогатель смог добрести до дома. Там ему стало плохо. Жене пришлось вызывать «Скорую». Врачи констатировали пять огнестрельных ранений. Он потерял много крови.
Ещё через утро руководитель на совещании уточнил, что с 8-м отделом не нужно проводить дополнительных стрельб потому, что они двенадцатью выстрелами умудрились 35 раз попасть в цель… (Глава 10, «Хроники “8-й лаборатории” РУБОП»)

Следующий отрывок — готовый кинематографический ряд. Общий план — пейзаж из разбитой грузинской военной техники. Средний план — искореженные танк и грузовик как символ крушения замыслов. Крупный план — тело юноши, который любил и хотел бы жить. Предельно крупный план — «зеленая муха» смерти питается кровью. Только ей нужна эта смерть.

— Здесь был нанесен удар противнику. Судя по пейзажу, разгромлена одна из штурмовых колонн, атаковавших Цхинвал. Танк и грузовик раскурочены и сожжены прямым попаданием. Лежит молодой грузинский боец. На форме значок с портретом любимой девушки. По значку, залитому кровью, ползет зеленая муха. Кому нужна эта смерть? (Глава 11, «Записки с осетинской войны»)

Прочитав книгу, я открыла много нового для себя о тех событиях, о которых слышала в новостях, транслируемых схематично, без глубины, а зачастую искажая реальную суть.

Несомненно, книга Юрия Котенка «Выживший» – его субъективный взгляд на важнейший отрезок новейшей истории России. Это его профессиональная и человеческая попытка проанализировать роль отдельных ее участников в процессе выполнения своей главной задачи – быть и оставаться Человеком, задуманным Творцом. Дни человека коротки. Война способна скосить ее до нулевой отметки вмиг. Что дальше?

«Субъективный» взгляд автора «Выжившего» я определенно возьму в личную копилку «пазлов», из которых и строится объективная (насколько это возможно) картинка войны и мира.

Книгу рекомендую к прочтению всем: от поваров до министров, от школьников до деканов, всем, для кого Родина — понятие не географическое, а то, что вшито в ДНК и тянется лучами в Небо.