870 лет назад, 24 марта 1155 года, пал Киев. Произошло это не в первый и не в последний раз, однако именно то падение имеет смысл выделить особо, поскольку в нём одновременно присутствует историческая закономерность и глубокий символизм. Киев лёг к ногамкнязя Юрия Долгорукого, имя которого железно связано в массовом сознании с Москвой.

Сам князь таким поворотом был бы наверняка изумлён. Потому что венцом всей жизни и политической карьеры он считал именно тот день, когда отправил своему противнику лаконичное послание: «Мне отчина Киев, а не тебе!» И получил раболепный ответ: «Не створи мне пакости — твой Киев…»

Вообще-то Юрия Долгорукого можно понять. В XI веке Киев по величине и многолюдью, богатстве и культуре был одним из самых главных городов не только Руси, но и Европы в целом. Первым был, разумеется, Константинополь — «столица мира», с чем никто и не спорил. Второе место делили как раз Киев и Кордова. На их фоне бледно выглядели и Рим, и Париж, и Лондон, не говоря уж о какой-нибудь захудалой Вене и тем более Берлине, которого тогда и вовсе не существовало.

Словом, если ты имеешь права на Киевский престол, то сидеть сложа руки равносильно преступлению. За такой приз надо бороться, причём любыми средствами, а, победив — торжествовать, поскольку выше прыгать уже некуда. Киев — верхняя планка, круче него попросту больше ничего нет.

Юрий Долгорукий действовал именно по этой схеме. Он боролся, победил и торжествовал. Он действительно считал, что сев на престол «матери городов русских», достиг абсолютной вершины.

И серьёзно ошибался. В исторической перспективе точно. Потому что вся его борьба за Киев сейчас интересна лишь специалистам по истории Древней Руси. А главным делом жизни беспокойного князя считают основание Москвы. И, кстати, тоже серьёзно ошибаются, поскольку это было лишь незначительным эпизодом стратегического замысла князя.

Ближайшая параллель всему этому сюжету, как ни странно, Христофор Колумб. Он ведь до конца своих дней полагал, что достиг Индии и был уверен, что именно этим обессмертил своё имя. Обессмертил, спору нет. Но не тем, что нашёл новый путь в Индию, а тем, что открыл Новый Свет. А это гораздо круче.

Примерно то же самое можно сказать и о русском князе. Он обессмертил своё имя не тем, что сел на киевский престол. И даже не тем, что основал Москву. По большому счёту он задал новое — и, как выяснилось, самое перспективное — направление всей нашей истории, что гораздо круче. Просто сам Юрий Долгорукий об этом не догадывался.

Итак, его целью был Киев, и он имел права на тамошний престол. Однако княжил в самой незавидной земле — в Залесье, как тогда называли Северо-Восточную Русь. Карамзин писал о раскладе, доставшемся князю, так: «В наследственном уделе своём он видел небо суровое, дикие степи, дремучие леса, народ грубый…» Сказано красиво. Сразу видно, что писал это родоначальник сентиментального направления в отечественной литературе. Если же спуститься к прозе жизни, то получится, что с такими картами на руках Юрию не светило ничего. Край слабозаселённый, крупных городов — раз, два и обчёлся. Ну да, есть Ростов, Муром и Белоозеро — эти древние города упоминаются ещё во времена Рюрика. Есть города помоложе — Суздаль и Владимир. По сравнению с богатством и великолепием Киева или Чернигова — ноль без палочки.

Можно было попытаться сыграть и с таким раскладом. Как говорится, за неимением гербовой бумаги пишут на простой. Но Юрий задумал сначала сделать простую бумагу гербовой, а уж потом ввязываться в борьбу.

В отечественной истории никто не строил так много и с такими ошеломляющими результатами, как этот князь. Разве что Пётр I. Кстати, некоторые исследователи и впрямь сравнивают Юрия Долгорукого с царём-плотником, который основал Санкт-Петербург с очевидной целью: «Отсель грозить мы будем шведу». Действительно, очень похоже. Правда, с целью «отсель грозить я буду Киеву», князь основывает не один город, а целую линейку. Про Москву знают все. Но ведь есть ещё и Переяславль-Залесский, и Юрьев-Польской, и Дмитров, и Кснятин — эти города точно основаны Юрием Долгоруким. Считается, что он приложил руку к основанию таких городов, как Кострома, Тверь, Гороховец, Звенигород, Дубна, Городец, Галич…

Но что такое города? Стены? Не только и не столько. Города — это люди, это ремёсла, торговля, храмы, «премудрость книжная» и ратная сила. А где это всё взять?

Юрий не только строит, но и заселяет Северо-Восточную Русь. Он делает её привлекательной для тех, кому тесно или неуютно в соседних русских землях — в Новгороде, Киеве, Чернигове, на Волыни, в Прикарпатье: «И начал те грады населять, созывая людей отовсюду, которым немалую ссуду давал и в строениях, и другими подаяниями помогал. И пределы его многими тысячами людей наполнились».

Да, всё это грандиозное строительство подчинялось одной-единственной цели — взять «свою отчину», то есть Киев. Но вышло так, что старательный князь слегка перегнул палку. Создавая базу для последующих военных действий, он по факту создал новый центр Русской Земли. Новую «точку сборки Всея Руси».

Которая совсем уже скоро даст о себе знать. И по большому счёту сохранит Русь, русский народ и русскую культуру как таковую.

Люди, которые шли к Юрию Долгорукому, несли с собой не только свои пожитки, но и представления о том, как нужно строить дома, что выращивать в полях и на огородах, как и на каких примерах воспитывать детей, словом, всё то, что и называют «культурой» в самом широком понимании. Преемственность современной русской культуры от Древней Руси, «лицом» которой был Киев, очевидна. Только здесь, на севере, сохранился, например, наш героический эпос — цикл былин о богатырях и князе Владимире Красно Солнышко. Этот цикл так и называют «киевским», хотя в самом Киеве и на Украине в целом его утратили напрочь — главным героем тамошних былинных песен является не Илья Муромец, а некто по имени «Козак Мамай». То же самое можно сказать и обо всём остальном укладе — только здесь, на севере, он сохранился и развивался нормально, в своей среде, сам по себе, не испытывая давления со стороны Польши, Литвы или Орды, как это было в Киевской земле. Она ведь так и не оправилась от монгольского завоевания. При нашествии Батыя там было разрушено 95 городов, а жизнь восстановилась только на 21 поселении. Зато здесь, у нас, в земле, которую так обустраивал Юрий Долгорукий, было разрушено 32 города, а жизнь возобновилась в 40 поселениях. То есть люди не просто отстроили всё уничтоженное нашествием, но и создали что-то новое.

Страшно подумать, что бы стало со всеми нами, если бы Юрий Долгорукий не имел навязчивой идеи княжить в Киеве, во что бы то ни стало…