Свидетельские показания, которые раскрывают детали ареста в Крыму и казни юного партизана, пионера-героя Вити Коробкова и его отца, рассекречены накануне 80-летия Победы в Великой Отечественной войне, сообщили журналистам в УФСБ России по Республике Крым и городу Севастополю.

"[Управление] рассекретило уникальные, ранее неизвестные широкой общественности, архивные документы о гибели легендарного пионера-героя Вити Коробкова и его семьи, а также других членов крымских партизанских отрядов, противостоявших нацистам", — говорится в сообщении УФСБ.

Хотя Коробков считается одним из пионеров-героев, об обстоятельствах его ареста и гибели известно не так много: 14 февраля 1944 года он вместе с отцом был арестован в Феодосии, куда их направили с заданием из партизанского отряда, и расстрелян 9 марта, через несколько дней после 15-летия.

Гибель Вити Коробкова

Ранее управление уже публиковало документы, согласно которым в конце 1943 года на службу в контрразведывательный орган 17-й немецкой армии, подразделение «ГФП-312», в качестве переводчика был внедрен советский разведчик Ибрагим Аганин. В силу своей легенды он вынужден был наблюдать жестокие допросы, которые гитлеровцы учиняли над советскими разведчиками, партизанами и другими задержанными. А после войны сотрудники УКГБ по Крымской области опрашивали его как свидетеля по делам о преступлениях оккупационных властей — один из таких документов рассекречен в этот раз.

Аганин рассказывал, что Коробковы — болезненного вида мужчина 35-40 лет и мальчик лет 15 — были арестованы в феврале в Феодосии, куда, как стало известно тайной полиции нацистов, вышли из леса и должны были выполнить задание партизан. На допросе оба сначала отрицали свою причастность к партизанам, а мужчина говорил также, что у него туберкулез, и жить ему осталось пару месяцев. Витя при этом утверждал, что они жили в деревне, а не в лесу.

«Следователь Бюльд кричал на мальчика, что он не верит ему, и при мне начал избивать его. Он бил его своими здоровыми кулаками, и от каждого удара мальчик с силой ударялся о стенку. При мне мальчика ударил несколько раз кованым немецким сапогом и переводчик Ламп», — говорится в показаниях.

Затем Аганин слышал, как избивали Коробкова-старшего, и позднее видел, как того завели в комнату к сыну. «Витя лежал на полу лицом вниз, и около него были видны пятна крови. Ламп в это время вытирал кровь со своих сапог. [Переводчик] Нюренберг подвел Коробкова к лежащему на полу мальчику Вите и сказал ему, что если он хочет сберечь жизнь сыну, то должен все рассказать о связи с партизанами, а если он не признается, то оба умрут в мучениях», — добавил он.

По его словам, избиения Коробковых продолжались три или четыре дня, и в конце концов Коробков-старший заявил, что расскажет все во имя спасения сына. «Он рассказал <…>, что работал в Феодосийской типографии, а потом, боясь отправки в лагерь, вместе с сыном ушел в лес к партизанам. Однако в связи с обострением туберкулеза ему разрешили уйти из лесу домой в Феодосию, но партизаны ему дали задание, что если кто-нибудь обратится к нему за помощью, он должен ее оказать, и присвоили позывной Лесной», — свидетельствовал Аганин.

При этом ему не было известно, что рассказал Витя, которого тут же доставили к отцу, но показания старшего Коробкова заняли страницу, мальчика — половину. Мужчина был расстрелян 28 февраля вместе с 27 другими партизанами, а его сын — 9 марта. "[Коробковы] не выдали своих товарищей", — подчеркнули в УФСБ.

Другие данные

В своих показаниях Аганин сообщил и подробные сведения о дислокации в городе Старый Крым и личном составе органа разведки вермахта «Абвергруппа-302», которую также называли «Геркулес», с которой сотрудничала «ГФП-312». «Этот орган занимался разведкой против советской армии, для чего организовывал радиоигру с помощью захваченных ими советских парашютистов, засылкой провокаторов в партизанские отряды, направлял агентов в тыл советских войск», — отмечал он.

Рассказывая о преступлениях сотрудников обоих подразделений, Аганин предоставил сведения об арестах, пытках и казнях многих подпольщиков и партизан, а также заброшенных в оккупированный Крым советских разведчиков. Так, он свидетельствовал, что страшным пыткам подвергся житель Старого Крыма Сергей Талдыкин, до этого работавший переводчиком при сельхозкомендатуре, но постоянно проводивший подпольную работу. В конце декабря 1943 года Талдыкин был «так изуродован при допросах, что его невозможно было узнать, на него натравливали собак, переломали ноги, с головы были выдернуты все волосы и снята кожа».

Так, в документе сообщается об аресте партизан Субботина, Колесникова и Стоянова в начале февраля 1944 года, их истязаниях при допросах и расстреле. При этом, подчеркнул Аганин, нацисты отмечали мужество Стоянова (не уточняется, о каком из трех братьев идет речь — Анатолии, Юрии или Дмитрии. После войны они были признаны героями, их именем названа улица в Старом Крыму — прим. ТАСС). "[Следователь] Клейн рассказывал, что <…> Стоянов мужественно вел себя перед расстрелом, плюнул кому-то из немцев в лицо, а переводчика Михельсона ударил ногой в живот", — вспоминал Аганин.

В УФСБ подчеркнули, что в документе приводятся важные подробности о деятельности подпольщиков Крыма. «Причем появляются и новые их имена — например, девочка Люся, которая разведала и зафиксировала немецкие батареи юго-западнее Феодосии, но вместе с еще двумя подростками была схвачена, а после пыток расстреляна. <…> Имеются ранее неизвестные историкам сведения о попытках вооруженных выступлений в коллаборационистских батальонах в селе Ислам-Терек (ныне поселок городского типа Кировское) и селе Дальние Камыши (ныне поселок городского типа Приморский) зимой 1943-1944 годов, подавленных заговорах», — отметили в управлении.

Оккупация Крыма

Бои за полуостров начались осенью 1941 года, а последним оплотом советской обороны стал Севастополь, который продержался до июля 1942 года. Освобожден Крым был только весной 1944 года.

Как ранее сообщали в УФСБ, согласно обобщенным после войны сведениям, на полуострове были убиты и замучены 107 243 мирных гражданина и 44 934 военнопленных, угнаны в Германию 85 447 человек. Однако специалисты управления считают, что в реальности жертв было больше, и с учетом рассекречиваемых данных требуется новое исследование вопроса.