На прошлой неделе Владимир Путин произнес перед иностранными дипломатами в Москве возмущенную речь, в которой обвинил США в том, что они возрождают тактику холодной войны, и объявил, что он будет использовать все доступные средства, чтобы защищать этнических русских за рубежом.

«Наша страна будет и впредь энергично отстаивать права русских, наших соотечественников за рубежом, использовать для этого весь арсенал имеющихся средств», — заявил он.

Однако, хотя в последние дни украинская армия серьезно потеснила пророссийских сепаратистов, выбив повстанцев из их оплота в Славянске, Путин почему-то об этом молчит.

Некоторые интерпретируют такое поведение как отступление России в борьбе с Киевом и его западными союзниками за будущее Украины, однако многие считают это всего лишь тактической уловкой.

«Настало время изменить тактику, но стратегия остается прежней», — считает директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин.

По словам Тренина, с тех пор как в конце прошлого года кризис ужесточился, эта стратегия вращается вокруг трех четких целей: исключить вступление Украины в НАТО, защитить статус русского языка на Украине и сохранить экономические связи с наиболее важными украинскими предприятиями.

Несколько месяцев назад сепаратистское восстание в Восточной Украине могло соответствовать этим интересам, утверждает Тренин. Однако сейчас продолжать его раздувание значит понести тяжкие политические издержки — как от действий США и ЕС, так и на самой Украине.

Например, кровопролитие в восточной части страны возымело неожиданный эффект, усилив поддержку нового киевского правительства в других частях Украины.

Экономическая катастрофа, грозящая Украине, центральный банк которой прогнозирует сокращение ВВП на 4,6%, может обеспечить Россию «новыми рычагами влияния», помимо военной силы, полагает Тренин.

Однако, даже если долгосрочные цели президента в регионе остаются достижимыми, последние неудачи Путина трудно сбросить со счетов. В первую очередь необходимо отметить избрание в прошлом месяце нового прозападного президента Украины Петра Порошенко, получившего широкий общественный мандат.

Еще одним ударом для Кремля стали разгром пророссийского движения на Восточной Украине и гибель десятков повстанцев. Судя по всему, Кремль полагал, что сепаратисты пользуются более широкой народной поддержкой.

Путин с самого начала вел себя в Восточной Украине иначе, чем в Крыму, который российские силы в марте стремительно взяли под контроль, а затем аннексировали. В таких украинских регионах, как Донецк и Луганск, Россия в основном использовала вооруженные силы, скорее, как фактор угрозы и усердно старалась скрыть свидетельства своей причастности к конфликту.

Частично эта разница, возможно, объясняется опасностью введения западных санкций на фоне замедлившегося роста российской экономики.