Поправляя рукав сыну, приехавшему из армии в гробу, мать заметила микроскопические чернильные буквы на его руке
Взяв лупу и изучив надпись, написанную бисерными буковками и растянувшуюся на полруки, от шершавой солдатской ладони до худого локтя, мама Николая Виноградова прочитала фамилии шестерых убийц сына. И – села без сил.

…Это последнее письмо от сына-солдата – 21-летнего Коли, привезенного в село на юг Кузбасса в гробу, мама нашла случайно.

(Имя и фамилия солдата изменены в интересах следствия. – Ред.)

— Видно, что буквы кто-то стирал, уже с мертвого, но до конца стереть не смог, так они в кожу впечатались, — плачет, рассказывая, Татьяна Иванова, односельчанка. – Когда задрали рукав, мы все обмерли. Там шли крупные буквы, вкруговую по левой руке: «Меня достали». Потом – мелко-мелко – шесть фамилий. И еще мельче фраза: «Подробности пришиты к моему нательнику с внутренней стороны»… Нас всех, кто при этом присутствовал и видел, какую муку переживает Колина мать, как ее, читающую последнее письмо сына, колотит, тоже кинуло в дрожь. Ведь что же это делается?!!!
…Военная прокуратура выясняет причины трагедии, произошедшей с кузбасским крепким и спокойным деревенским парнем Колей Виноградовым. 21-летнего Колю нашли мертвым прямо на посту на военной базе в Киргизии. Следствие рассматривает версии: убийство и самоубийство. Односельчане убеждены, что в любом случае это было убийство.

— Коля, чувствуя, что приближается над ним расправа, написал на себе то письмо, надеясь, что самый надежный следователь – мама – его записку на теле все-таки найдет, непременно найдет. Материнское сердце ей подскажет. Так оно и случилось. Когда в субботу утром Колю домой привезли и началась подготовка к похоронам, трогать Коляшу родные не хотели, страшно было. Голова вся – в бинтовой повязке, только лицо открытое, целое. Сам – аккуратно закрыт. Но мама не выдержала, потянулась к сыну, — вздыхают женщины.

А, найдя буквы на левой руке, мать бросилась дальше осматривать Колю. Она боялась и мечтала, чтобы любимый Коля, где-нибудь на себе, написал бы ей, только ей – на всякий случай прощальное: «Мамочка, прости».

Но вместо этого мать дрожащими пальцами нащупала еще страшнее «вещдоки»: сломанную шею, свернутую челюсть, огромный красный синяк – во все плечи…

«Деды» требовали у солдата денег?

Похоронив Колю на деревенском тихом кладбище, его мамы начали собственное расследование.

— У Коляшки было три мамки: родная мама и две ее подруги. У каждой – по сыну одного и того же возраста, у всех одинаковые имена, все Кольки. Так и жили, поддерживали друг друга: матери – закадычные подруги, их сыновья – закадычные друзья, — говорят в селе. – Один Колька летом благополучно с армии пришел. Второй – Виноградов – служить отправился, он только-только дипломную работу в горном колледже успел на четверку защитить, а наутро забрили. Диплом за Колю получать потом мама его ездила. А прошло четыре месяца, и вот какая беда пришла…